На фоне непрекращающихся вот уже месяц сложных политических пикировок на тему истории Второй мировой войны между российскими и польскими политиками, опубликованные документы значительно укрепляют позиции отечественных исследователей и заставляют их польских оппонентов перейти «в оборону».
Что же такого интересного в предоставленных документах? Не будем перепечатывать многочисленные публикации из средств массовой информации и обратимся непосредственно к документам.
Но прежде чем начать наш беглый анализ, обозначим основные пункты польских претензий к советской стороне по поводу самого восстания:
- неоказание помощи советскими войсками восставшим в Варшаве;
- сознательное затягивание штурма Варшавы с целью уничтожения немецкими руками вооруженных сил «прозападного» лондонского правительства Польши.
Первый же из предоставленных документов даёт возможность взглянуть на цели восстания и его организацию глазами непосредственного участника событий. Это донесение Армии Людовой «Информация о Варшавском восстании» за авторством поручика Ганки Моравской. Уже в третьем абзаце своего донесения автор указывает, что в результате восстания повстанцами не был занят ни один стратегически важный объект в городе, что дало возможность немецким подразделениям свободно оперировать в районе Варшавы своими резервами.
«Не взято ни одного вокзала, не взорваны железнодорожные пути… Побережье и автострады оставлены в немецких руках. Словом не занято ни одного пункта, имеющего стратегического значения» - указывает поручик.
То есть, простой поручик понимает, что командование повстанцев, сосредоточив свои усилия на захвате «политических» инфраструктурных объектов, абсолютно не обеспокоилось вопросами овладения стратегическими объектами и нарушения коммуникаций противника. А восставшими, между прочим, руководили тоже военные чины. И в званиях побольше поручика. Что это? Грубейший просчет в планировании или сознательный шаг?
Отдельно пани поручик Моравская рассказывает и о качестве возведенных на улицах города баррикад: «Их строило гражданское население в большинстве случаев без военного руководства. Баррикады не были укреплены… и для танков не представляли никакого препятствия».
А танки и бронемашины у немцев были. И оперировать они ими могли весьма свободно – транспортные артерии и мосты, как мы видели выше, заняты повстанцами не были.
Интересна и тактика действий повстанцев, руководимых представителями Армии Крайовой, которые, по словам Г.Моравской, утверждали, что немцы преследуют цель занять лишь ключевые артерии города (то есть, важность владения магистралями руководство АК всё-таки понимало). И что бы не спровоцировать немецкое командование на более решительные действия, руководство восставших не проводило каких-либо наступательных действий в этих районах. Результатом такой «тактики» стало расчленение сил повстанцев на несколько очагов сопротивления, связь между которыми поддерживалась через каналы и канализационную систему.
Более того, пишет пани поручик, «бывали даже такие случаи, когда не разрешали стрелять в немцев, находящихся в секторе обстрела наших позиций, что бы их не спровоцировать открыть ответный огонь и начать штурм повстанческих укреплений».
Какое-то странное восстание, не находите? Больше похоже на «договорняк», выражаясь современным языком. Конечно же, можно сказать, что руководство восставшими предпринимало все усилия, что бы минимизировать потери среди своих бойцов. Но как-то странно, с точки зрения справедливости, выглядит тогда претензия к советскому руководству о «нежелании» оказать помощь восставшим и начать штурм Варшавы, не считаясь с неизбежными людскими потерями при таком сценарии.
Ну, а о том, как оказывалась помощь восставшим, свидетельствует следующий документ – переговоры по прямому проводу между членом Военного Совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенантом К.Ф.Телегиным и заместителем начальника Главного Политуправления РККА генерал-лейтенантом И.В.Шикиным от 27 сентября 1944.
В ходе разговора обсуждаются не только действия советской артиллерии по подавлению немецких позиций в городе, но и вопросы оказания помощи населению города и повстанцам продовольствием и боеприпасами. Генерал-лейтенант Телегин акцентирует внимание собеседника на недостатке авиагорючего для поддержания бесперебойной помощи восставшим и ходатайствует о специальном отпуске горючего в пределах 300-400 тонн.
Заметим, это всё происходит в условиях, когда только завершились ряд стратегических наступательных операций Красной Армии, происходит масштабная работа по налаживанию тылового обеспечения прошедших с боями по несколько сотен километров, войск, а аэродромы перебазируются из теперь уже глубокого тыла поближе к передовой. И в этих условиях советское командование всё же находит возможность постоянно снабжать восставших оружием, медикаментами и продовольствием.
Отдельной темой, обсуждаемой двумя генералами, становится и вопрос деятельности Армии Крайовой по срыву мобилизации местного польского населения в ряды 1-ой армии Войска Польского (воевавшего в составе 1-го Белорусского фронта). Телегин информирует Шикина и о распространяемых на польском языке листовках, призывающих к провозглашению в Польше Советской власти. Такие листовки генерал называет провокационными, подрывающими доверие к Польской рабочей партии. Обратите внимание: призывы к провозглашению Советской власти в Польше генерал называет провокационными. Не думаю, что если бы вопрос об установлении советской власти в Польше действительно ставился советским руководством, то член военсовета фронта не знал бы об этом. Значит, и все нынешние польские разговоры о желании СССР установить в Польше Советскую власть – по крайней мере беспочвенны.
Не обходят генералы в своей беседе и темы политических разногласий среди самих восставших – между подчиненной Польскому правительству в изгнании Армией Крайовой и ориентированной на польских социалистов Армии Людовой. Как следует из разговора, политические противоречия между поляками явно не способствовали консолидации усилий восставших.
Но наиболее полную картины происходящего внутри охваченной восстанием Варшавы даёт следующий документ - Протокол опроса разведчика штаба 1-го Белорусского фронта от 04 октября 1944 года. Об этом документе поговорим в следующей части нашего материала.