Продолжаю выкладывать наброски к роману. Ссылки на предыдущие отрывки вы найдете под текстом.
---
— Здоров, Ваня, — Игнатьев вытер влажную руку о штанину и протянул её Ивану.
— Вы сможете к нам зайти, Игорь Николаич?
— А что случилось? — фельдшер посторонился, пропуская Ивана. — Ты давай в дом, чего на морозе-то!
— Нет-нет, я на секунду... Мать заболела. Кашляет и ноги сильно отекли, вот прямо как брёвна стали...
— И давно это?
— Да неделю болеет или больше. А сегодня хуже стало. Вся опухла. Говорит, что грудь ей давит...
— Так, — кивнул фельдшер. — Ты беги назад к мамке, подложи ей там подушек под спину, что ли, и пусть лежит... И комнату проветри! А я скоро приду. Ждите.
Минут через десять, действительно, стукнула калитка.
В дверь без всяких церемоний вошел фельдшер Игнатьев — под расстегнутым тулупом белый халат, на носу очки в тяжёлой оправе, в руках потёртый кожаный саквояж. Позвенев умывальником, фельдшер тщательно вытер руки о поданное ему чистое полотенце и опустился на стул у кровати больной. Стул жалобно взвизгнул под грузным туловищем.
— Ну, здравствуй, Серафима, — устроившись, молвил фельдшер. — Так ты, значит, разболеться решила? Ну, давай рассказывай, что и как.
— Здравствуй, Игорь Николаич, — горестно сказала мать. — Да вот... Болею, что тут скажешь. Годы, наверное...
— Тю, годы! — хмыкнул фельдшер. — Я-то постарше тебя, а не жалуюсь ни на какие такие годы. Что болит?
— Да вот в груди жжёт...
— Иван сказал, у тебя ноги опухли?
— Да, Игорь Николаич, — кивнула мать, — даже пришлось резинки на носках разрезать...
Фельдшер откинул одеяло и некоторое время задумчиво разглядывал ноги женщины. Мать даже покраснела от смущения.
— Действительно, — фельдшер потёр переносицу и поправил очки, — А может, это ты за зиму вес живой набрала, Сима?
Фельдшер рассмеялся, и мать улыбнулась вслед за ним.
— Вот, это другое дело, — нарочито бодро сказал Игнатьев. — Температуры-то не было? Не простывала ты, скажи?
— Не было, Николаич, температуры. Хотя я не измеряла, градусника-то у нас нет... Как два года назад Иван разбил, так и не купили новый. Да и не болели мы...
— По крайней мере, сейчас у тебя температуры нет, — фельдшер на секунду приложил руку ко лбу матери. — Тебе как, совсем плохо или терпимо? Сильно болит в груди?
— Сейчас терпимо болит, Игорь Николаич, — сказала мать. — Как будто тянет, тянет потихоньку. А вот как прихватило, я испугалась... Пришлось Ваньку к тебе послать. Ты уж извини...
Фельдшер махнул рукой.
— Кашляешь, значит, неделю уже? Постоянно кашляешь или только когда напряжёшься?
— Да как наклонюсь или подниму что-нибудь, так и кашляю.
— И одышка есть?
— И одышка, пропади она пропадом.
— Ну, это сердце у тебя, Серафима, — сказал фельдшер. — Не скажу на сто процентов, но очень похоже на то.
— И что ж делать теперь, Иван Николаич? — спросила мать с готовыми пролиться слезами в глазах. — Может, травку какую заварить, а?
— Э-э, травку... Нужно тебя обследовать и лечить, так сказать, в условиях медицинского учреждения. По-хорошему в город тебе нужно. К кардиологу, — важно объяснил фельдшер.
— Да как же? — горько сказала Серафима. — Как я до города доберусь-то теперь?
— Понимаешь, Сима... Тебе лечение требуется, лекарства, а у меня их нет. Только вот нитроглицерин могу дать, будешь класть под язык, если опять плохо станет. Но это не лечение, а так, временная мера... Тебе по-настоящему лечиться нужно, Серафима. Хочешь ты того или нет.
— Может, я тогда, — подал из угла голос молчавший до сих пор Иван. — Ну, в город? За таблетками-то...
— А за таблетками, Иван? — развернулся к нему Игнатьев.
— Ну... — пожал плечами Иван. — Вы скажете, что нужно купить, и я...
— Врач должен назначить лечение, а не я. Врач! Одно дело, когда на ж... прыщ вскочит, тут и я могу. А сердцем должен заниматься специалист, кардиолог. Ясно я выражаюсь?
— И ж что делать теперь?
— Хм... — фельдшер задумчиво почесал челюсть. — Если выхода другого нет... Походи по домам, узнай, может быть, и правда кто-то в город собирается. К председателю сходи, к Кулаковым.
Иван кивнул.
— А знаешь, Ваня, — фельдшер поднял вверх палец, — давай-ка сделаем так! У меня в городе врач есть знакомый, работали мы вместе и вроде как дружили даже. Дам тебе его адрес. Он мужик хороший и специалист будьте-нате. Передашь ему записку от меня, он тебя проконсультирует и скажет, что и как. Только ты это... Деньги возьми, сколько сможешь — лекарства теперь дорогие.
Фельдшер встал, обозначив этим окончание разговора. Положил на стол бумажку, выкатил на неё из пластиковой баночки несколько таблеток.
— Нитроглицерин, Серафима! Если почувствуешь, что прихватило сердце, одну под язык.
— Спасибо тебе, Игорь Николаич. Может, чаю с нами попьешь?
— Нет, — засмеялся фельдшер, — это дело я и дома могу.
---
В предыдущих сериях: