Здесь публикуется краткая расшифровка нашего второго в 2020 году подкаста "Папуг Вещает" про "Жизненный мир" человека и его связь с образной реальностью.
Ссылки на подкаст:
Всем здравствуйте!
В сегодняшнем своем втором подкасте «Папуг Вещает» я бы хотел поговорить про такую штуку, как жизненный мир человека, в связке с образной реальностью, про которую мы в общих словах говорили в прошлом подкасте. Жизненный мир человека отнюдь не передача про путешествия на телеканале «Пятница», это понятие, которое ввел немецкий философ, основатель феноменологии Эдмунд Гуссерль, подразумевая мир повседневной жизни, который следует познавать и который составляет основу для любого познания, в том числе - познания научного. Главным в этом познании является уход сознания от натуралистической парадигмы. Это как раз очень хорошо соотносится с понятием образной реальности. Гуссерль вводит в феноменологии понятие, как феноменологическая редукция. Дословно это означает редукцию вещей к феноменам и вынесение за скобки обсуждения их реального статуса.
Когда, осуществляя феноменологическую редукцию, мы «выключаем» естественную установку, на месте мира, данного в наивном состоянии сознания, появляются ноэзис и ноэма. Ноэзис — это переживание сознания, взятое само по себе, как феномен сознания вне всякого отношения к стоящему за ним бытию; ноэме же присущ «смысл» (она обладает «содержанием»), посредством которого она сопрягается со своим подразумеваемым предметом. Смысл — это предмет, как он дан в ноэме со всеми своими предикатами; он меняется от ноэмы к ноэме (например, от восприятия к восприятию того же предмета). Иными словами, здесь говорится об дискретной системе цифрового мышления. О двупланной природе мира, с которым мы взаимодействуем, и в который включены сами. В Средние Века люди задавались очень концептуальным для себя вопросом: что важнее душа или тело? Но сегодня мы можем точно сказать, что здесь не существует или / или. Поскольку душа является содержанием, вынесенным в предметный мир через форму – тело. Таким образом мы можем констатировать, что абсолютно все имеет два плана – формы и содержания, и только лишь потому, что человек непосредственно взаимодействует с этим предметным миром, ибо человек не может существовать вне этой системы. Он оформляется таким образом лишь только внутри нашего сознания. За пределами нашего сознания мир продолжает существовать в недоступном для нас виде. Почему так происходит может объяснить еще и физика. А именно: мы не видим сами объекты, а лишь свет, который отражается от них. Но про конкретно эту тему, мы поговорим в следующем подкасте, это очень интересная тема, которая находится на стыке психологии зрительного восприятия и физики.
А пока вернемся к нашим баранам.
Как пишет Гуссерль, мир в его определенности - мир «в себе и для себя», существует так, как существует, независимо от того, случается ли мне осознавать его. Но когда этот общий мир «проявится» в сознании, он будет связан с моей субъективностью. А именно, как мы говорили в прошлом подкасте – с нашим концептом восприятия, который мы привыкли считать действительностью. Это «проявление» мира, это «бытие-для-нас-мира», которое может приобрести значимость лишь «субъективно», т.е. сквозь призму наших жизненных впечатлений, и той парадигмы реальности, в которой существуем мы и общество в целом. Я говорю общество в целом, поскольку общество в каких-то основополагающих своих воззрениях не отличается от субъекта в этом обществе, составляющего его часть, общество выступает само в роли этого самого субъекта. Таким образом есть, если можно так выразиться два мира, находящихся в связке, мир личного переживания, и мир как единая система, которые плавно перетекают друг в друга. И сам Гуссерль говорит, что жизненный мир - это одновременно общий мир, так как он включает в себя сосуществование других миров. Он является персональным миром, и такой персональный мир всегда предполагается в естественной установке как значимый.
Известный лозунг Гуссерля «Назад, к самим предметам!» означал необходимость обратить внимание на предметы как на феномены сознания. «Мы привыкли сосредотачивать внимание, - писал Гуссерль, - на предметах, мыслях и ценностях, но не на психическом «акте переживания», в котором они постигаются. Этот акт обнаруживается рефлексией, рефлексию же позволяет осуществить любой опыт. Вместо предметов, ценностей, целей, вспомогательных средств, мы рассматриваем тот субъективный опыт, в котором они являются». Нашему сознанию является не сам мир или часть его, но смысл мира, Гуссерль призывал сосредоточить внимание на исследовании «явлений» сознания, которые уже не суть объекты, но «единицы смысла». Здесь стоит сказать, единицы смысла, которыми оперирует наше сознание, являются принятыми номиналами в обществе. Есть название (обозначающее) и сам образ предмета (обозначаемое). И поскольку наше мышление строится на синкретичности двух языковых систем – вербального языка и визуального, это вполне логично.
Формализацией визуального языка, стала категория «предметной формы». Форма – это то, чем мы привыкли характеризовать любой предмет. Мы живем в парадигме, когда форма и предмет являются одним и тем же. Форма предмета стал для нас его «визуальным именем». При этом, как мы уже говорили, предмет не является просто отраженным зрением объект внешнего мира. Для того, чтобы получился «предмет», необходимо домыслить его невидимую сторону, без этого в сознании не получится целого «предмета». Поэтому можно смело сказать – объект мы мыслим, а не видим. А это уже непосредственное создание образа. Самое удивительное и забавное, и я вас прошу это сделать, это если задать себе вопрос – что есть пространство? Мы привыкли мыслить некое абстрактное «пространство», себя в нем и предметы вокруг. Но что есть пространство? Это восприятие поверхности разноудаленных предметов. «Предмет» и «пространство» являются интеллектуальными конструкциями сознания, опосредованными совсем другими чувственными данными о внешнем для нас мире. Мы представляем себе наш дом как некое пространство, тогда же как на самом деле, он является совокупностью элементов, скомпонованных так, чтобы явить нам образ дома как некой целостной структуры. Так же и с миром в целом. Человек живет в образной реальности – это универсальная индивидуальная информационная система, присущая нам как виду. Она обусловливает возможность выделения, формообразования, хранения и передачи бесконечно большого разнообразия жизненных впечатлений, закрепляемых в знаках изображений. Тогда как изображение есть выражение мыслимого содержания через видимую форму. Как мы уже говорили, это обуславливается типом мышления – цифровым, дискретным, имеющим два плана – формы и содержания (души и тела, смысла и формы).
Образная реальность — это универсальная форма познания, за пределами которой не может существовать никакой независимой от нее точки наблюдения. Любая часть образной реальности связана с любой другой ее частью, при этом являясь абсолютно самодостаточной. Образная реальность при дискретности своей структуры обладает бытием целого, определяя и делегируя его каждой своей части каждому отдельному уровню. Каждый из уровней реален лишь при включенности в общую целостность образной реальности. Каждый из уровней питается за счет уровня ниже. Это можно сравнить с вербальным языком. С текстом. Поскольку там присутствует аналогичная система построения. Есть алфавит, он самодостаточен как единица система. Далее алфавит складывается в слоги. Далее в слова. Слова в предложения, в фразы и так далее. И каждый из уровней существует поскольку есть уровень ниже, проще по своей организации.
В результате оформления всех уровней образной реальности в определенную конечную, завершенную форму создается видимый нами мир. Наш жизненный мир.