Катя стояла на балконе и курила.
-Хватит отравлять воздух. - к ней вышла ее сестра и попыталась отогнать от себя дым Captain Black, но густой и пахучий он висел густым облаком в прохладном воздухе Питерской осени.
-И где ты была эти три дня? Мама себе места не находила, да и муж твой поседел, - решила поворчать сестрица, морщась от резкого табачного запаха.
-Отдыхала. - Катя затушила окурок и развернулась к родственнице. Лиза, старшая сестра старательно изображала из себя само воплощение нравственности, так и хотелось размазать этот образ по стенке.
-Он назвался Робертом, - без предисловий начала Катерина, зная что откровенные разговоры, всегда смущали сестру. - Сказал, что прилетел из Англии на несколько дней. Мы встретились с ним на Литейном мосту. Он Невский искал, гулял по городу и заблудился. - Она говорила спокойно и словно со скукой, и ни кто бы не догадался о той волне сожаления, что душила ее изнутри. - Телефон сел ни карту не посмотреть, ни такси вызвать. Вот и шел он по указке добрых людей, а я возьмись и предложи ему показать дорогу. Там до Невского по прямой, но далеко, вот мы и беседовали по пути. Ну как беседовали, пытались, на моем ломаном английском и его двух десятках русских слов, ну и Яндекс Переводчик нам помогал.
Зашел у нас разговор про Костыль. Я ему объясняю, что магазин-то называется вроде как "Замок Рока", а наши его по незнанию языка в свое время прозвали костылем. Ну и слово за слово оказались мы во дворе культового магазина. Причем лезли, как два придурка через дворы, с Пушкинской.
Показала ему Горшенева и Кинчева на стене, выпили с панками за "Горшок жив!"классные ребята оказались, показали мини музей Костыля. Там один среди них хорошо на английском изъяснялся, так что Роберт с интересом выяснял все подробности и сожалел, что сфотографировать не может.
Потом мы уже как нормальные белые люди вышли на площадь Восстания. "Какой красивый город!"- заявил мне Роберт, а я лишь махнула рукой. Для нас он стал таким привычным и обыденным, что мы уже не в состоянии заметить его красоты. И я решила подлить ему дегтя. Говорю:
"А ты знаешь, что когда-то это был самый не лицеприятный район города. Лиговка... Про Городское Общежитие Пролетариата впариваю, про гопников вещаю. Насколько знаний языка хватило. Представляю как он меня понял: "жить разбойник маленький ребенок" и все в таком духе, но слушал очень внимательно. Даже сказал, что очень интересно. - Катя отвернулась от сестры, перевязала хвост, пряча за действиями нервную дрожь в руках.
-Потом я повела его на Пушкинскую 10, по пути показала дом муравейник. Дом Перцова, Лиговка 48, как он из самой дорогой гостиницы превратился в самую большую коммуналку, куда даже менты боялись заходить. Я долго не могла объяснить, что такое коммуналка, и хотела его к тете Маше привести, но не дозвонилась.
-Больше иностранцу в нашем городе смотреть нечего. - хмыкнула сестра перебивая ее.- А потом он пригласил тебя к себе и вы кувыркались в лучшем номере Астории. -ехидство так и распирало сестрицу.
- Это говорит в тебе зависть, что хоть на сутки, но я вырвалась из повседневной серости, а у тебя кишка тонка. - Катя улыбнулась и закурила она заметила как изменилось лицо Лизы, та не смогла принять правду и подменила зависть на возмущение, так казалось правильным. А Катя уже не обращала внимания на переживания сестры и делилась своими. - Мы пришли в Редиссон отель. Номера там шикарные, с видом на Невский вообще бесподобно. Но сначала я ему показала-таки улицу Джона Леннона, переход с Битлами, поведала историю Коли Васина. А потом мы пошли бухать. В рюмочную.
- Ты псих, Катька! - резюмировала сестра несколько отстраняясь. - и ты думаешь я тебе поверю?
- Мне все равно, Лиза. А ему там понравилось. Хромой Синий Кот.
Рюмочная в подвале, во втором отделе магазина. Стены залеплены советскими газетами и плакатами, виниловые пластинки, советские купюры, пионерская форма, старые гитары, витрина с игрушками наших бабушек.
Он был в таком восторге, что и не описать. А домашние настойки! Он перепробовал почти все. А закусывать мы пошли в СПбБар. Шавермой. Что смеёшься? Не в Макдак же идти!
- Я думала, что скажешь повел тебя в лучший ресторан Питера. - усмехнулась Лиза. Она не могла принять рассказ сестры за чистую монету, но все равно в душе скреблись черные кошки.
- Зачем? Мы шавермой наелись и спать пошли.
- Что и прям-таки спали?
- Ну да. Он женат и у него трое детей.
- Кого, когда это останавливало?
- Не суди всех по своему мужу. Роберт очень щепетилен в вопросе постоянства. Да и я не искала подобного рода приключений. Мне просто хотелось развеяться, сменить обстановку. Вот и все. Хотя знаешь я ведь тоже выпила и была весьма возбуждена и решила, что если он проявит инициативу, то я сопротивляться не буду. Но пока я была в ванной он заснул, ну или очень грамотно притворился спящим. Он ведь весьма талантливый актер. Не смотри на меня так, да я его видела на экране, хотя и не сразу признала! Тогда мне было так же смешно, как сейчас смотреть на тебя! Ты прикинь обычно я от мужа прячусь, притворяясь спящей, а тут я размечталась, вся такая - готовая, а он спит! Бумеранг, однако.
А ведь мы до этого говорили, об этом, когда он меня к себе приглашал. Я его спросила, мол зачем тебе это все, у тебя жена, дети, да и я не красавица, так чтобы уж.
А он улыбнулся и сказал: "Ты мне нравишься. Пойдём?" Ну я и пошла. Блин, думаю, мужу можно, а мне нет? Как бы не так! И вдруг он спит.
В общем, вышла я из спальни уселась на диванчике в гостиной, а самой смешно, так что плакать хочется, слёзы как то сами собой потекли, курить захотелось, до боли. А сигареты, как назло закончились. И тут вспомнила я, что у него в пиджаке была пачка, он мне прикуривать давал, ну и залезла к нему в карман. Закурила, встала у окна, смотрю на Невский, там машин и ночью полно. Пытаюсь отвлечься от грустных мыслей, а слёзы почему то сами по себе текут. Наверно, именно в тот момент я поняла, что пора разводиться. Это не семья. Мы бежим друг от друга при первой же возможности, у нас нет ничего общего. Дом это место куда хочется возвращаться, семья это люди с которыми не хочется расставаться. А мы не семья. Мы узники своего брака и общественного мнения.
Я успела сделать пару затяжек и размещать сопли по щекам, когда он подошёл и как-то нежно по отечески обнял меня со спины. Какой он горячий! Он обнял меня, словно в кокон из тепла завернул. Шептал на ухо, что все хорошо будет. И знаешь,я ему поверила, когда такой человек говорит, что все будет хорошо, ему надо верить.
Мы с ним поговорили почти до утра, а потом так и уснули, рядышком. А на утро завтракали блинчиками со сгущёнкой, он, почему-то решил, что я их очень люблю. Это так мило и я не стала его разочаровывать и все съела.
Всю субботу мы бродили по запасным местам города, глазели на дворы-колодцы, лазали по крышам. Ему понравилось. "Необычный взгляд на красивый город" - сказал он мне на прощание. "А у тебя все наладится!" И поцеловал в щеку, как брат или отец. И я твержу это как мантру, что у меня все налаживается и не мою правую щеку уже неделю.
- Понятно. - Выдохнула Арина. -Ты сошла с ума.
- Интересный вывод, но меня, вот, мнения не интересуют. Как только получу развод уеду. - Катя говорила холодно и твердо, пряча страх и неуверенность за агрессией.
- Ага, в Англию, к своему Роберту. - прозвучало насмешливо, но что-то в голосе сестры заставило Катю убедиться в правильности своего поступка. Наверно те слабые нотки грусти и зависти, что звучали в голосе сестры.
- Нет. Пока в Зеленогорск. Мне от Биржи предложили там работу с жильём и местами в школе детям.
- Мама не верит, что ты решишься уехать.- это был последний аргумент. Мама всю жизнь была для сестёр авторитетом, но в этот раз он не сработал, младшая сестрёнка выросла.
