— Расскажите коротко о своих конкурсных успехах, ведь их было много?
— В 1993 году я поехала на «Вердиевские голоса» в Буссето, где получила третью премию.
— Вы поехали сами?
— Конечно. Это раньше были всякие государственные отборы, а теперь все делается самостоятельно. Изучаешь буклеты, добываешь информацию — и вперед! После Буссето были конкурс им. Н. А. Римского-Корсакова в Петербурге и Виньяса — в Испании в 1994 году, где я заняла 2-е место. Ну про Гран-при на конкурсе имени Чайковского, я думаю, вы все знаете. Хочу только обязательно сказать, что готовилась я к нему с Евгенией Михайловной Арефьевой. Она оказала мне неоценимую помощь, помогла грамотно выстроить программу, что было весьма важно...
— Напомните, что вы пели в финале?
— Арии Розины и Снегурочки. Еще хочу добавить про Евгению Михайловну. Это она «взяла меня за ручку» (именно так мило выразилась Хибла — прим. ред.) и привела в Театр имени Станиславского. Я спела Людмилу и Мюзетту и меня сразу приняли.
— Скажите, чем для вас стала победа в конкурсе П.И. Чайковского?
— Великим трамплином. Все началось именно с этого конкурса. С него начались мои гастрольные туры. Я много поездила за эти 15 лет, объездила всю Европу, Америку. В Японии бываю каждый год, у меня там есть своя публика, свой фан-клуб. В японском языке нет звука «л», и японцы называют меня Хибра-сан — очень смешно.
— То есть этот трамплин сразу дал определенный статус?
— Да. Но конкурс — это очень каверзная штука. После конкурса надо сделать так, чтобы тебя помнили много лет… Ведь может произойти и по-другому: завоевал на конкурсе первое место, а потом сидишь сиднем дома, и потом никто и никогда тебя не вспомнит. Мой конкурс был в 1994 году — почти 15 лет назад (интервью 2008 года – прим. ред.). И, слава Богу, я и сейчас пою. Я очень благодарна нашему бывшему президенту Владимиру Владимировичу Путину за признание: он приглашал меня в Кремль, когда у него были высокие гости, я пела для них. Это очень приятно. Если бы я была неинтересна, этого бы не случалось — ведь есть масса других сопрано и очень хороших. Да и молодые сопрано на пятки наступают, поэтому мне нельзя стоять на месте, надо подниматься и каждый день доказывать себе и людям, что ты есть, ты интересна.
— А вы боитесь конкуренции?
— Нет. Я никогда не боялась конкуренции. И потом, мне интересно с сильными певцами, которые могут показать класс, у которых есть чему поучиться — и мне не стыдно учиться, я, наоборот, подтягиваюсь. И никогда не завидую. Это проверено: как только музыкант начинает завидовать, у него ничего не получается. И вообще Господь за это очень наказывает. Надо идти и молиться, если ты завистлив. Своих завистников я понимаю, и поэтому у них нет силы, чтобы мне помешать. Поверьте, что в жизни у каждого есть своя планка. Если надо, если мне Господь дает, я иду выше и выше.
— С кем вы дружны из великих певцов?
— С Еленой Васильевной Образцовой — я ее очень люблю. С Зурабом Соткилавой. С Галиной Павловной Вишневской мы общаемся. Она всегда приглашает меня на фестиваль Ростроповича.
— Практика показывает, что век певицы не слишком долог…
— Да, возрастные изменения очень сказываются на голосе, а все-таки надо звучать. Мне как-то мой педагог сказала: лучше уйти на два года раньше, чем на день позже. Поэтому я буду собирать силы для того, чтобы когда-то, через много лет, уйти красиво и достойно. Не люблю певиц, у которых и голоса уже нет и тембр «стерт», а они все выходят на сцену...
— То есть психологически вы себя к этому уже готовите…
— Да. Но я могу преподавать вокал, фортепиано. Думаю, что буду работать с певцами. И потом, у меня будет этот фестиваль. Например, на будущий год я собираюсь посвятить свой фестиваль гениальному в своей человечности писателю и философу Фазилю Искандеру. Он родился и вырос в Абхазии, в 2009 году ему исполнится 80 лет. Его творчество — это высокая этика и чистота, гармоничные и естественные, как пение птиц. Не исключаю, что полностью посвящу себя абхазскому фестивалю. Тогда это будет не два концерта в рамках фестиваля, а будет в идеале, конечно, круглогодичная программа. А фестиваль — это же невероятная подпитка и сильный этический толчок, люди в Абхазии целый год его ждут.
— За развитием событий в зоне грузино-абхазского конфликта вы следите? Как оцениваете происходящее?
— Я не политик, а музыкант. Меня много раз пытались использовать в каких-то политических комбинациях, но я неизменно отказывалась. Это не мое. Среди моих друзей много грузин. Есть даже родственники, от которых я никогда не откажусь. Причин для вражды я не вижу, но вижу много провокаций, агитации и спекуляций. Вспомните репортаж об открытии дороги с указателем «Сухуми». На фоне великолепной трассы президент Грузии произносит: «У России никогда не будет таких дорог!» Нелепый аргумент. Я слышу фальшь в голосе не только у певцов. Хочется сказать, как Станиславский: «Не верю». Очень театрально, но фальшиво и режет слух. Президента Абхазии Сергея Багапша люблю и уважаю. Уверена, что он человек достойный и борется за достоинство своего народа. Не фальшивит.
— Пицунда — город многонациональный. У вас наверняка друзья из детства самых разных национальностей.
— Да, и мы до сих пор общаемся. И для меня это очень важно. Ведь детство и юность нельзя отрезать.
— И поддерживаете с ними отношения?
— Обязательно.
— А можете кого-то назвать?
— Ну их очень много. Если кого-то пропущу, обидятся. У меня много друзей-грузин. Я не представляю, как можно кого-то выделить. Например, Зураб Соткилава. Я вхожа в его дом, я дружу с его девочками. Он всегда зовет меня выступать в концертах, в которых занят сам. Я с удовольствием выступаю. Разве я могу сказать: «Извини, ты — грузин, я не буду с тобой петь!»? Немыслимо. Мы же люди, для меня это неприемлемо.
— А у вас кроме музыки еще какие-нибудь увлечения есть?
— Я в детстве играла в большой теннис. У нас был, да он и сейчас есть, очень хороший корт. Я много читала, да и сейчас люблю… Люблю посещать музеи. Я вообще как губка: если мне нравится — впитываю, и не могу сказать, что то или это занятие — мое хобби, просто мне нравится.
— А что для вас море?
— Море — это жизнь, большая энергия. Очень тоскую по морю и потому раз в год обязательно приезжаю сюда. Вот сейчас я немножко уставшая, но знаю: войду в море, поплаваю — буду совсем новым человеком.
— Можете рассказать о принципах, усвоенных с детства?
— Я никогда и никуда не опаздываю. Это папа меня к этому приучил. Он много лет работал в Пицунде в «Интуристе» гидом-переводчиком, блестяще говорил по-немецки. И немецкая пунктуальность у него была абсолютно во всем. Мне эта пунктуальность помогает организовать жизнь: я не люблю расхлябанности, у меня все разложено по полочкам. И сына я тоже так воспитываю.
— И вам удается с сыном это?
— Пока да. Надеюсь, что дальше будет так же.
— А сына как зовут?
— Александр, но дома он Сандрик, Сандро, почти из Чегема.
— Хибла, ваш сын тоже очень музыкальный?
— Да, Сандро — музыкальный, умный мальчишка, внешне чем-то похожий на Гарри Поттера. Он тоже носит очки, но, как уверяет окулист, после четвертого класса зрение должно улучшиться. Сандро — девять с половиной лет, он занимается каратэ. К нему приходит педагог по фортепиано. Сын также изучает английский язык. К сожалению, на большой теннис просто не остается времени.
— Но маму в театре он посмотреть и послушать успевает?..
P.S. Будет продолжение...