– Я могу накрыть стол наверху, – предложила Аня.
Андрей, едва проснувшись, ещё+ сидел на кровати и крутил головой во все стороны. На самом деле, он просто разминал шею, но со стороны казалось, что он оглядывается по сторонам, пытаясь понять, где он.
Выражение «накрыть стол наверху» означало, что Аня предлагала позавтракать не в гостиной или на кухне, а в холле между спальнями второго этажа. Большое окно, напротив которого стоял журнальный столик, выходило на участок. Раньше это был просто большой огород, за которым начинался луг, плавно уходящий вниз, к озеру. Но несколько лет назад, Андрей выпросил у администрации кусок этого луга под своё + фермерское тепличное хозяйство. За теплицами виднелся луг, за лугом – озеро. В озере водились карпы. Вернее сказать, карпа заводило рыбохозяйство, разрешая местным + рыбакам рыбалку удочкой.
В любом случае, вид из холла был лучше, нежели вид из кухни, окна которой также выходили в сторону огорода или гостиной, из которой была видна только улица.
Но не только вид из окна был причиной того, что Аня хотела завтракать именно в холле. С уходом Марии Петровны дом опустел. Привычный ход домашних дел, с их четко определенным порядком сломался, как ломается мир в эпоху глобальных потрясений, а новый мир с новым порядком ещё не сложился.
С того момента, когда Андрей, погостив у бабушки на озере, решил жить здесь, этот дом как будто обрел вторую молодость. Как было в те дни, когда был жив
и дедушка. Сыновья бабушки и дедушки – Валерий и Степан были ещё детьми. По утрам мужское население расходилось кто в школу, кто на службу, а дома оставалась бабушка да кошка Мурка.
Мария Петровна тогда была совсем не бабушкой, а молодой энергичной женщиной. У нее хватало сил на всё хозяйство. И корову держали, и двух поросят откармливали, и десяток-другой кур. Летом куры возились в огороде, склевывая жучков, личинок и сорную траву. Хрюшки повизгивали в сарайчике, а корова паслась за озером, и вечером, придя со стадом домой, мычала у калитки, подзывая хозяйку. Весь день Марии Петровны был подчинен единой цели – обеспечить своим мужчинам – мужу и сыновьям спокойный, достойный быт. Вечером, все собирались к вечернему столу – венцу всего творимого за день. За ужином разговоры, новости, шутки, взаимные розыгрыши…
Время шло. Мария Петровна на какое-то время осталась одна. Деда догнали военные раны, а дети разъехались по стране. Степан обосновался на Дальнем востоке, а Валерий в Академгородке. Жена Валерия – Наташа наотрез отказалась жить у озера, и даже приезжать на летний отдых. А Андрей, оканчивая школу, в старших классах пару раз в каникулы гостил у бабушки, и вдруг неожиданно для родителей, пристрастился к земле, к рыбалке по вечерам, и как-то вдруг решил стать фермером и заняться овощеводством.
Радости Марии Петровны не было предела. Дом, её старый дом опять ожил. В нём появился смысл. Смысл ожидания. Ожидания появления новой семьи. Всё это стало доходить до Ани именно сейчас. Занимаясь приборкой, она вольно или невольно встречала свидетельства той жизни, которая была здесь раньше.
Аня еще не понимала, насколько ей следует проникаться традициями и духом этого дома или начать строить свою систему отношений. Понемногу Аня привыкала и к кухне и к гостиной, но всё же в этом рухнувшем и возрождающемся мире, ей захотелось построить тот островок, с которого начнется возрождение этого дома. Ей очень этого хотелось. И поэтому в это утро она спросила просыпающегося Андрея:
– Так мы накроем стол к завтраку наверху?
Андрей повернулся, поцеловал ее в щеку и ответил:
– Накрывай где тебе удобно. Я пошёл в душ.
Что приготовить на завтрак любимому мужчине? Аня быстро соображала, оглядывая холодильник. Обжаренный бекон с глазуньей и помидором, свежие хрустящие тосты, творог с фруктами? Продуктов было достаточно.
– Андрей, – Аня постучалась в дверь душевой, – что тебе приготовить к завтраку?
– Овсянку свари, или манную, – меланхолично думая о чем-то своем, ответил Андрей.
Фантазии рухнули на месте. Но ведь могла и не спрашивать… Ворча про себя, за то, что проявила инициативу, Аня, тем не менее, сварила отличную овсянку.
Разложила по тарелочкам и сверху полила растопленным сливочным маслом… Завтрак удался и с овсянкой. Выбирая место, где сесть, Аня поставила стулья так, что Андрей в окно мог видеть дорогу, спускающуюся к озеру, и дорогу, огибающую озеро и уходящую к горизонту. Она вспомнила, что Мария Петровна, когда пригласила её попить чаю, тоже села так, чтобы видеть эту дорогу. Вот и сейчас Андрей смотрел на дорогу, что-то прикидывая в уме.
– Ты любишь овсянку? – спросила Аня.
– Тут всё тоньше, – ответил Андрей, – овсянка это память.
– О ком? – удивилась Аня.
– Я когда-то на стройке работал. Немного, правда, работал, чтобы освоить профессию сварщика. Была у нас бригада комплексная. Монтажники там, каменщики, стропальщики. И мы – сварные. Был у меня напарник – Шурка. Грамотный, честный мужик. Я его уважаю как друга, как брата и вообще. Он тогда с женой в разводе оказался. Но мечтал, что сын подрастет, и будет приезжать к нему и вот Шурка говорит: «Приедет сын, сядет рядом – будем кашу есть»
– И что? – удивилась Аня.
– И всё, – ответил Андрей, – понимаешь. Я ушёл из бригады. Где сейчас Шурка, что с ним я не знаю. Но вот как воспоминание о человеке, запала в памяти вот эта фраза: «Приедет сын, будем кашу есть». Ничего особенного, просто память о хорошем человеке.
– Странные вы – мужики, – задумчиво протянула Аня, тоже глядя в окно, – кашу вам подавай…
– Ну, вот такие мы, – улыбнулся Андрей, и, допив свой чай, встал из-за стола. – Спасибо, Анечка.
«Да, придется по утрам теперь овсянку лопать, – подумала про себя Аня, – Надо же. Каша, сын. Может, правда, родить ему сына?»
Вообще мысль о том, что у нее будет не один ребенок, приходила к Ане не раз. Но Сергей был не тем мужчиной, с которым можно было идти на такой риск. Слишком он порывист и не предсказуем. А с Андреем, пожалуй, можно было бы и попробовать… Дом у Андрея основательный. Здесь можно и пятерых ребятишек вырастить. Но сейчас надо было подумать о Катюшке. На время всех этих сложностей с магазинами, и несчастья с бабушкой, Катя была с мамой Ани – Варварой Сергеевной, целиком посвятившей себя внучке. Но так продолжаться не должно. Но что делать? Как совместить работу в кафе и магазине с воспитанием дочери? И это ещё+ только один ребенок. А если их будет много?
Почему-то мысль о садике ни разу не приходила к Ане. Будить ребенка каждый день в восемь утра? Зачем, когда можно спокойно доверить своим родителям.
Правда при условии, что Варвара Сергеевна на пенсии и работать более не собирается.