«Тетя Маша, здравствуйте!
Пишет вам Аня, ваша соседка по даче. Помните меня? Я приходила кормить собак, когда вы уезжали. Я хочу, чтобы вы знали: с Тарасиком все в порядке!...»
…Неожиданно ясно, как вчерашний, вспомнился день, когда тетя Маша вернулись с Тарасиком со станции. Все началось с моей мамы, это она рассказала в поселке про брошенную cобаку.
Однажды утром
Мама возвращалась домой после ночной смены, выходит из электрички, а он сидит. Прямо у билетной кассы. Она к кассиру:
— Видела, Нюра, какой сторож у тебя завелся? Делись котлетой, что ж он зря тебя охраняет?
Нюра шумно завозилась в будке, вышла на перрон. Вздохнула:
— Да, видела я. Третий день ведь, бедолага, сидит. Уехал его хозяин. Дом, землю все продал и уехал. А его с собой не взял. Эх, люди, люди… Жалко-то как. Молодой. Глаза какие умные. Эх… Вот что мне теперь с ним делать?
А в обед смотрю в окно, а тетя Маша его уже домой ведет. Мама ещё тогда её спросила: «Как назовешь?». А она: «Тарас Бульба».
Тарасик
Только Бульбой пес не стал. Тарас. Тарасик.
Своя собака у тети Маши тогда уже была. Мухтар — старый, серьезный пес. Но Тарасика сразу принял. В одной будке спали. Чудеса.
А Тарасик как его полюбил. Мама рассказывала, что когда Мухтара не стало, тетя Маша специально по вечерам его цепью гремела, чтобы Тарасик слышал. Только он все равно все понял. Мама, помню, соседке говорила, что он третий день не ест, убивается.
Сколько же с тех пор лет прошло? Восемь? Или больше?
«…Вы, тетя Маша, за него не волнуйтесь. С ним теперь все будет очень хорошо. Я вам обещаю, теть Маш. Обещаю. Аня».
Мне некому отправить это письмо.
Тетя Маша умерла в больнице в конце ноября.
Наследники
Несколько дней спустя, приехала ее дочка Наташа с мужем, поменяли в доме замки, собрали кое-какие вещи. Наташа заходила, спрашивала у мамы, не нужна ли кому в поселке собака? Мама сказала, что молодую, может, кто и взял бы, а Тарасу уже больше десяти, ему бы в тепло, да спать целый день…
Наташа попрощалась. Уехали.
Вечером мама пошутила: «Тарасик-то наш городским на старости лет стал. Вот радость-то. Ну, дай Бог, дай Бог. Не век же на цепи сидеть». Я молчала. Пила чай. Из окна был виден край шиферной крыши осиротевшей будки.
А перед новым годом...
Конец года, как всегда, наполнился суетой: сессия, подготовка к Новому году, и мама приехала на недельку погостить. На дачу я ехать не собиралась, но в последний момент решилась. Знакомый перрон. Заснеженная будка. Сказочный лес.
Мы шли неспеша, по узкой, протоптанной до самой калитки тропинки, как вдруг — цепочка собачьих следов до соседского забора. «Это чьи же?» — удивилась мама. В промерзшей насквозь будке дрожал грязный и страшно худой Тарасик…
В тот самый день в конце ноября, Тарасика выбросили из машины на подъезде к городу. Эти люди не были его хозяевами, наверное, он был им даже благодарен. Тарасик точно знал, где его настоящий дом. И вернулся.
Вот уже больше двух лет Тарасик живет у нас
Первый год он серьезно и обстоятельно обживал новую будку, поставленную на нашем участке, смотрел на свой дом, и ждал.
А на второй год мы решили, что и мама, и Тарасик проведут зиму у меня, в городе. Все-таки, каждую собаку на старости лет где-то должна ждать теплая лежанка.
Правда же, люди?
