Я поднималась в стеклянном лифте на самый верх, я искала неба и воздуха, которых не хватало внизу, в городе. Я не была здесь прежде, но видела несколько фото, сделанных с крыши и захотела увидеть всё своими глазами. Лифт двигался медленно, на каждой остановке он мягко приседал как на подушке и снова поднимался с тихим шумом, будто вдыхал меня. Если бы здесь был N, он бы сказал, что это всё мои духи, что они всем нравятся, люди чувствуют их и принюхиваются, и не только люди. Что мой запах быстро впитывается в пространство, и после моего ухода создает эффект присутствия. Я никогда не замечала этого ни за собой, ни за другими.
Стекла, зеркала, отражающие панели, замкнутое пространство, ломаный свет и пружинистый ход лифта вводили в транс. Я устала ехать и не хотела выходить, у меня кружилась голова и мне это нравилось. Вдруг я увидела песочное пятно, которое приближалось к дверям лифта на каком-то этаже, на полпути на крышу. Он вошел и я сразу поняла, о чем говорил N. Если я была запахом, то этот Песочный Человек был звуком. Его светло-коричневый пиджак сминался будто песок тонкой струйкой сеется на мягкий ковер. Теплый нежный звук... Он рождает тактильные галлюцинации и желание скорей найти, рассмотреть, прикоснуться...
Совершенно не помню его лица, возраста, ничего! Только этот песочный цвет и звук, рассыпающийся в моей голове. Я осматривалась и водила руками, пытаясь невзначай зацепить его рукав, портфель, что-нибудь, но этого не случалось и вдруг он, стоя ко мне спиной, стал отступать назад, на меня, прислоняясь, прижимаясь, вдавливая меня в стену. Я выставила руки вперед и они пропали в складках пиджака под его руками, как в теплых зыбучих песках, быстро и мягко. Я обхватила его, он всюду был теплым: теплая пряжка ремня, теплые пуговицы, теплый портфель, я водила руками, искала, но он весь был однородно теплый и все фактуры и формы сливались, будто сминались под пальцами, как песок.
Он провернул меня лицом к прозрачной стене, мы были высоко, я видела свой дом, я чувствовала жар и было больно... Он вжал меня в стекло и оно было холодным. Он вдавил в меня свой член и он был горячим, резким. Я не сопротивлялась, но он двигался с преодолением, проделывая путь, как дети роют ход в песочном замке.
Мы опустились на колени и обмякли, как будто по мне и моему Песочному Человеку прокатилась волна и размыла. Теперь мне казалось, что он сильно ниже ростом и очень худой, будто я впитала его или он подо мной рассыпался. Лифт вдруг поехал вниз, быстро, очень быстро, выключился свет, осыпалось стекло и разлетелось брызгами...
Я выныриваю в ванне, очень много горячей воды и мало воздуха. Голова кружится как тогда в лифте. Впрочем, этого "тогда" никогда не было. Есть только несколько песчинок на дне ванны и вечное движение к небу на несуществующем лифте.
