Как в любой экспедиции, как бы тщательно к ней не готовиться, а точно поручиться, что и как будет, пойдёт ли всё по задуманному - предсказать никто не берётся. Дёргать «судьбу» за «бороду» бывалые полярники не рискуют, поэтому о планах говорят так, словно это их не касается. В 2019 году, будучи участником 64 Российской антарктической экспедиции (64 РАЭ) я стал свидетелем того, как русская поговорка явила перед нами свой истинный смысл: «Загад – не бывает богат!», но при этом проявляется тот самый русский характер, благодаря которому происходят обыкновенные чудеса и русский подвиг:
Судно «Василий Головнин», арендованное индийской экспедицией, не смогло пройти через массив льда и 30 марта 2019 г. в 17:00 МСК остановил оба своих двигателя для экономии топлива. 3 апреля капитан судна сообщил следующее: «В нашем районе лед около 1 метра, много снега. Сотрудники индийской экспедиции промерили лёд по пути к чистой воде. Толщина его не превышает 1,5 метра. Старый канал, по которому мы заходили к барьеру полностью закрылся. Сейчас мы стоим в 1800 метрах от барьера, где выгружались. Сжатия нет, судно свободно стоит в канале». Руководство Индийской экспедиции (фрахтователь) и Дальневосточного пароходства (судовладелец) в курсе создавшегося положения и рассчитывают на помощь со стороны научно-экспедиционного судна «Академик Фёдоров» (НЭС «Ак. Федоров»).
В период с 3 по 6 апреля судно НЭС «Ак. Федоров» следовало от района сезонной базы Молодежная к станции Новолазаревская. 6 апреля в 11:00 МСК судно, пройдя внешний пояс дрейфующего льда (т.н. «ледовой реки») остановилось на дистанции 10 миль от барьерной базы станции Новолазаревская в бухте Белая, откуда была выполнена ледовая разведка с помощью вертолета. Данные ледовой разведки показали, что дальнейшее продвижение судна невозможно, поскольку ледовый массив в бухте Белая имеет толщину 220 – 240 см, плюс 50 см снега. В этих условиях было решено следовать к оконечности мыса Острого, где ранее разгружалось судно «Василий Головнин», арендованное индийской экспедицией. Учитывая сложные метеорологические условия НЭС «Ак. Федоров» смог подойти и пришвартоваться к ледовому барьеру в районе мыса Острого только 9 апреля в 15:00 МСК.
Вертолетные операции по обеспечению смены зимовочного состава и снабжения станции Новолазаревская были начаты с 6 апреля с перерывами на нелетную погоду. За истекшее время зимовочный состав станции 64 РАЭ практически полностью был доставлен на станцию или на барьерную базу. Обратными рейсами вертолетов зимовочный состав 63 РАЭ частично был доставлен на борт судна. Учитывая, что судно «Василий Головнин», предпринимавший безуспешные попытки выхода из ледового массива, по-прежнему остается в этом районе и ожидает помощи со стороны НЭС «Ак. Федоров», индийская сторона, по просьбе руководства нашей экспедиции для ускорения операций предоставила свои транспортные средства с водителями для помощи в транспортировки грузов. Транспортные операции продолжались до 20:00 МСК 10 апреля, после чего погода резко ухудшилась, и они были остановлены. По прогнозу 11 и 12 апреля ожидается метель со снегом и ветром до 40 м в сек. По предварительным оценкам транспортные операции могут быть завершены к 14 апреля. Учитывая активные ледообразовательные процессы, ледовая обстановка в месте стоянки судна к 15 апреля значительно ухудшилась и приблизилась к критической. Низкие температуры воздуха способствовали быстрому нарастанию толщины льда и смерзанию разбитого льда, который образовался при подходе судна к барьеру.
Непрерывные метели вызвали образование больших застругов и наддувов (до 2-3 метров высотой). Все эти факторы руководством судна были оценены как угрожающие, и диктовали необходимость срочного выхода из массива припайных льдов. В этой связи руководством экспедиции было принято решение о завершении работ в районе мыса Острого, выходе из массива и необходимости по ходу движения обколоть т/х «Василий Головнин», который находился в ожидании нашего судна и без него не мог продолжать движение. Тяжелый торосистый лед и большие наддувы снега препятствовали продвижению: после каждого удара судно вязло в снежно-ледовой массе и клинилось. Сжатия в дрейфующем поле тяжелого пакового льда достигали такой силы, что «Головнин» не то что двигаться — шевелиться не мог. «Академик Федоров», дрейфующий в этом же льду в двадцати милях севернее, сообщал, что вокруг него ситуация не лучше; точнее, он, имея вдвое большую мощность, сможет пройти, но нам это будет явно не по силам. Вертолетная авиаразведка оптимизма тоже не добавила: все прогалины и разводья закрылись, идет сильное сжатие.
В течение нескольких суток шли беспрерывные консультации в сложном многоугольнике: море Лазарева (где дрейфовали оба судна) — Владивосток (ПАО «ДВМП») — Гоа (Индийский национальный центр изучения океана и Антарктиды) — Санкт-Петербург (ААНИИ, судовладелец «Федорова») — Москва (головной офис FESCO и Росгидромет, командующий ААНИИ). В ночь на 19 апреля — с учетом разницы во времени — на высоких этажах принимается решение: эвакуация. Вся индийская экспедиция, оба экипажа вертолетов вместе с машинами и большая часть экипажа «Василия Головнина» должна быть эвакуирована на «Академик Федоров», который проследует для выполнения своего задания на станцию «Беллинсгаузен», а затем доставит эвакуированных или в Кейптаун, или, что более вероятно, в уругвайский Монтевидео. 19 апреля отводилось на подготовку, 20-го с 8 утра планировалось начать вертолетную переброску людей и грузов. НЭС «Ак. Федоров» пообещал поделиться с ними продуктами. Сказать о том: насколько остается судно «Головнин» во льду, в тот момент не мог сказать никто. ПАО «ДВМП» рассматривало несколько вариантов: отфрахтование и отправка на помощь аргентинского ледокола (но кто знает степень его готовности к выходу в рейс?), отправка из Владивостока ледокола «Новороссийск» (ему только на переход через два океана потребовалось бы около двух месяцев); наконец крайний вариант, который тоже никто не сбрасывал со счета, — «Головнин» остается зимовать в Антарктиде до декабря, то есть до наступления следующего антарктического лета. Этот вариант рассматривался на случай, если бы ледокол смог пробиться к «Головнину», но не смог бы вывести его из ледового поля; тогда зимовщикам были бы доставлены как минимум топливо, вода и продукты.
Вечером 19 апреля убывающим членам экипажа были выданы на руки загранпаспорта и мореходные книжки, справки о плавании и денежные аттестаты. В 8.30 по судовой трансляции объявляют фамилии 12 индийцев, которым надлежит убыть первым бортом. Вертолет выкачен из ангара и прогревает двигатель. Когда посадка первой партии завершена, НЭС «Ак. Федоров» выходит на связь и сообщает, что у него ухудшается видимость и начинаются снежные заряды. Полетам отбой в ожидании улучшения погоды. Чемоданы разносятся обратно по каютам. Тем временем штормовой ветер крепчает.
Утро 21 апреля, воскресенье. Значит, и сегодня никаких полетов не будет. Еще одни сутки бессмысленного и бесцельного ожидания освобождения из ледового плена. Неожиданно для себя самого я беру на себя смелость объявить молебен Посейдону – богу всех морей и океанов. Предложение в шутейной форме было принято в кругу полярников. Чистая импровизация лилась из моих уст с мольбами, просьбами, пришлось взывать к самым искренним чувствам полярников, чтобы они изливались со мной о своих домочадцах, которые ждут и не ведают, что мы можем задержаться в Антарктиде на долгие месяцы, пока не придёт в этот край потепление, а это в лучшем случае через восемь месяцев. Я так увлёкся, что почувствовал слезу на своей щеке, но не стал её прятать, подхваченный Пушкиным: «Ветер, ветер! Ты могуч, Ты гоняешь стаи туч, Ты волнуешь сине море, Всюду веешь на просторе, Не боишься никого, Кроме бога одного. Аль откажешь ...» - мы вышли на палубу. Пурга выла зловеще. Я спиной чувствовал, как за мной идут увлекаемые призывом полярники, держась за поручни свободной рукой, чтобы не сдуло. Ветер пронизывал наши тела, впивался иголками. Я закончил читать Пушкина, но пурга не стихала… и мы разошлись по каютам спать. Проснулся от страшного треска. Ломало лёд!!!
Ну, а затем, мы словно за ручку вывели из ледового плена судно «Василий Головнин» и разошлись по своим делам, как в море корабли…
P.S. И всё же жертвы были. Двое погибли на судне «Василий Головнин» и один товарищ на нашем судне.