13 мая
Днем ходил к морю и между камней поймал живое существо. Оно бегало на тонких ножках с домиком на плечах. Чуть в стороне тайская женщина выколачивала молоточком ракушки на продажу. На горизонте в голубом тумане моря белел одинокий парус.
Утром Паганини пошел на попятную и, стоя на коленях, просил дать ему лечебного порошка. Я велел сократить дозу до одной ложки, но и одной ложки для чуда хватило. Вечером оживший виртуоз уже кормился вместе с коллективом в ресторане «Узбекистан», находящемся на улице Орхидей. На этой улице, испорченные русскими, на обочинах стояли тайцы, продавали прохладительные напитки, и приветливо кричали: «Давай бухать!» Тут же продавали маринованных скорпионов. Тайцы предлагали закусь, говоря с доброй буддийской улыбкой: «За@бись!»
Ветераны с орденами бодро жевали узбекскую кухню, вспоминая дневную экскурсию.
К девяти вечера Цельсий падал до двадцати градусов и дальше не хотел.
После «Узбекистана» пошли в сторону Протомнака и встретили Руслана. Он пел раньше в ансамбле «Лесоповал» и, несогласный с блатной эстетикой, уехал поближе к экватору. Поддатый Руслан спрашивал про Паганини, чувствуя в нем соучастника. Мы сказали правду – гитарист остался в прохладном «Узбекистане».
Айкью и Однимсловомартист укатили на рынок на «тук-туке», а мы с Летчиком пошли пешком, заходя по дороге в прохладные магазинчики. Увидев, как местный житель моет машину, я попросил жестом смыть пыль и с меня. Таец вежливо поклонился и полил на меня из шланга. Полчаса брели по улице Теплосеть, внимательно разглядывая окрестный Индокитай, и набрели на концерт. Сначала торговые ряды, предлагавшие детские мягкие игрушки ядовитого цвета. Именно про такие я видел однажды телесюжет – делают, мол, китайцы в огромных количествах и травят детей человеческих. За торговым рядом находилась большая и совершенно пустая площадка. На сцене играли этно-рок местные артисты, а перед ними совершенно без бл@дства танцевала разные изящные пасы группа девушек из, похоже, районной художественной самодеятельности.
Наконец, мы с Летчиком добрели до рынка. Найдя не сильно грязное местечко, я упал, словно буддийский монах после пешего перехода через Альпы.
«…Даже торгуясь, тайцы не увлекаются, поскольку слишком ожесточенная торговля подведет к выводу о скудном бюджете. А «бедным» выглядеть никто не хочет. Если же вы, как якобы состоятельный европеец, начнете торговаться за каждую копейку, вас сочтут не только жадным (кхиньёу), но и жестоким (тяйдам - буквально «темносердечный…»
Вчерашние дети танцевали третий день подряд. Денег им набросали целый чемодан. Поскольку я валялся напротив детей, то мне было видно, как родители делят деньги. Бумажки взрослые взяли себе, а мелочь отдали танцорам.
Ближе к ночи в честь второго выхода Паганини из зоны риска в «Раманезии» дали Wi-Fi.
14 мая
Я нашел рай на земле. За грядой камней, обросших ракушками, на песчаной отмели, где на песке оставил сумку и рубаху, а затем сделал десять шагов в сторону экватора, лег в соленую воду, растворился, стал таким же атомом, как коралл, рыбка или осколок метеорита. Но беспокойство европейца все-таки не отпускало. Стал крутить головой. Заметил молодых тайцев – они переворачивали камни, вылавливая себе что-то живое на ужин, засовывая это живое в пакеты. Я тоже поковырялся вокруг, нашел только окаменевшее крыло доисторической стрекозы с вкраплением фрагментов мертвых кораллов последней геологической поры…
Вышедший из запоя гитарист, пятидесятидвухлетний сумасшедший с рожей, как первый блин комом, и почти беременным пузом… Он собрался в третий раз перейти линию фронта, подготовку к чему и начал осуществлять в ресторане «Узбекистан».
Парень и девушки: Наташа, Саша и Леша составили компанию.
Наташа:
- Надо выпить! – говорит. – Закусывайте выпивку, какую захотите! – настаивает, а я:
- У вас усталый вид, - пытаюсь сменить тему, а Наташа:
- Пришлось сегодня в Кампучию и обратно. А это триста туда и столько же километров обратно.
Обнаглевшие мои артисты продолжали кривить лица от коммунизма, который не вечен – от лагмана, от жаренных баклажан с телятиной под и над, от мяса по-французски с жареными перепелами, от плова, приготовляемого настоящим мастером из Шахе-Мардана, от шурпы по-кокандски, и еще от двадцати наименований местных блюд.
В экваториальных курортах башку срывает с резьбы моментально.
Кстати сказать, весь день артист Илья продолжал искать обручальные кольца и не нашел, несмотря на романтические вздохи.
За ужином в «Узбекистане» я невольно пошутил:
- Придется тебе не жениться.
Саша и Леша закивали и стали расхваливать местное шоу «Альказар» - в нем мужчины с неясными целями выдавали себя за женщин.
- Могу провести вас со скидкой в сорок процентов, - предложил Леша.
- Он может! – поддержал товарища Саша. – Он там работал красавицей!
- Мы пойдем туда? – обратился ко мне Однимсловмартист. – Это, думаю, круто!
Я вгляделся в драммера с большой степенью прозорливости и испугался.
- Лично я не пойду.
Здоровая часть блюз-бит банды покинула «Узбекистан», а Илья и Коля остались.
По дороге домой Максим купил бамбуковые рамочки для православного монаха, Любовь Горького приценилась к изумрудам, но приобрела ледяного «Швепса» за мой счет, а я подумал, что Паганини скоро начнет лакать свой алкоголизм на ближайшей свалке, но тут же эту метафору забыл.
Продолжение тут
- Предыдущая глава
- Спасибо, что дочитали до конца! Если тебе, читатель, нравится, жми палец вверх, делись с друзьями и подписывайся на мой канал!