Сегодня исполняется сто лет со дня рождения народного артиста РСФСР Виктора Шадровского.
Говорят, жизнь одна. Но талантливые актеры умеют умножать ее. Виктор Шадровский сыграл около четырехсот ролей на сцене Курганского драмтеатра и в прямом смысле слова прошел через столько же жизней. Он перевоплощался мгновенно — менялся взгляд, черты лица, тембр голоса, походка, манера движений, и узнать человека было невозможно. Он не играл, а становился своим персонажем. Как говорит заведующий художественно-постановочной части театра Сергей Чуев, Шадровский ни разу не повторился на сцене. Казалось, все это были разные люди, которые только называются одним именем, знаменитым на весь Курган.
«Я еще в театр не ходила, но знала, что там есть артист Шадровский, потому что о нем говорили везде. Когда я стала старше и сама посмотрела его игру, запомнила на всю жизнь. Он притягивал своей яркостью и профессионализмом. Хотя, как говорил сам Шадровский, в начале карьеры в Кургане ни о каком мастерстве речи не шло, он брал природным талантом, органикой. И постоянно учился у коллег и людей вокруг, чтобы в конце концов стать тем, кем стал. Когда ездил с гастролями по области — общался с людьми и «считывал» их типажи. Например, деда Щукаря из «Поднятой целины» он находил в каждой деревне, запоминал стариковские перлы и добавлял в свою актерскую копилку. Каждая роль становилась отдельной жизнью, которая обогащала опытом.
И в нем всегда было столько энергии, что он просто захлестывал ею зрителей, собеседников — всех, поэтому на него нельзя было не обратить внимание», — говорит Татьяна Андреева, заведующая литературной частью Курганского театра кукол «Гулливер», которая не только смотрела спектакли с Шадровским, но много раз встречалась с актером и писала о нем.
Путь к сердцу артиста лежит через желудок. Виктор Шадровский приехал в Курган в 27-летнем возрасте из краснодарского города Армавира в 1947 году — его позвал друг-фронтовик, тоже актер театра, Василий Федяшев. В послевоенные годы страна жила очень тяжело, особенно это ощущалось в центральной и южной ее частях. Продуктов почти не было, а то, что можно было достать, стоило очень дорого. Курган Шадровского впечатлил. Правда, сначала не с лучшей стороны. Грязные разбитые дороги без тротуаров, никакого освещения, внешне — почти село. Когда он только приехал и поселился в общежитии на улице Климова, вышел вечером подышать воздухом. И его взгляд притянул огромный памятник странных очертаний. Удивился, кому такой монумент. Наутро оказалось, что это пожарная каланча такой привиделась в курганной темноте. Но мрачное впечатление рассеялось, когда молодой актер пришел на местный рынок. Столько еды и по таким смешным ценам! Так он и влюбился в наш город и прожил здесь всю жизнь до 2007 года, наблюдая, как он меняется и растет.
Сам Шадровский рос вместе с Курганом. Он начинал молодым актером без особого опыта. А в 1958 году стал заслуженным артистом РСФСР, в 1975‑м — народным артистом РСФСР, в 1990 году — почетным гражданином города, а в 2006‑м — и области.
«Как актера я знаю Виктора Леонидовича еще со школьных лет: я часто ходил в театр, — рассказывает актёр Курганского театра драмы Анатолий Кононов. — Первый увиденный спектакль с его участием был «Двенадцатая ночь» в начале 50‑х. Сам я пришел работать в театр в 1966 году. С Шадровским мы репетировали «Семью Плахова», потом вместе ездили по колхозам — перед тем, как отправиться на большие гастроли, мы около месяца возили спектакль по области. Это были те еще приключения по нашему бездорожью! Часто и ночевать было негде, спали прямо в сельском клубе. Зато бригада у нас была прекрасная, и впечатлений от встречи со зрителями море. Но я скоро уехал из Кургана и вернулся только спустя 30 с лишним лет. И снова встретился с Шадровским как коллегой. Он очень вырос, стал по-настоящему значительным. Мы играли вместе с Виктором в спектакле «Когда лошадь теряет сознание». Я был хозяином дома, а он — моим слугой. Я ему что-то говорил, а он только молча поворачивался вокруг себя, и тут же раздавались аплодисменты. Это и есть успех. Одно движение, один взгляд — и публика в восторге. Я считаю, что у нас сейчас нет таких актеров. Он не изображал, он был».
Для Анатолия Кононова Шадровский стал не просто коллегой, но и другом — они делили на двоих одну гримерную и после спектаклей часто сидели с рюмкой чего-нибудь крепкого и говорили о сыгранных сценах, замысле постановки, просто о жизни: «Актерская братия не очень дружная — конкуренция, сложные характеры. А с ним было легко. Не надо было переживать, что он воспримет твои слова не так или перескажет кому-то».
Такое впечатление Виктор Шадровский производил на всех, независимо от возраста и опыта.
«Когда я в первый раз его увидел в 1994 году, меня поразили его глаза — добрые, светлые — и располагающий тембр голоса. Он очень по-доброму смотрел на мир, на жизнь, на театр. Это сразу притягивало на каком-то подсознательном уровне, — говорит актер драмтеатра, заслуженный артист РФ Сергей Радьков. — Мы столкнулись с Шадровским в спектакле «Дядюшкин сон», который ставился на его 75-летие. Он отнесся ко мне очень внимательно, много подсказывал: как подать реплику, где не стоит захлебываться эмоциями, а где нужно «поддать». Играть с ним было особенно: нужно было просто довериться и идти за мастером. Благодаря его таланту и теплому отношению я многому научился».
Все, кто работал с Шадровским, вспоминают его как очень доброго, внимательного, всегда бодрого человека с хорошим чувством юмора и умением всех понять. К нему можно было пойти с любой проблемой: детей в сад устроить, решить вопрос с квартирой, занять денег до зарплаты. Если нужны деньги, он доставал лист бумаги и говорил: «Садись, пиши расписку. Это для Клавочки, для супруги» — что поделать, и знаменитости надо с женой договариваться.
Несмотря на свой успех, он никогда не ставил себя выше других ни по отношению к актерам, ни к другим работникам театра, ни к остальным горожанам. Поэтому его очень любили и в театре, и за его пределами. К нему обращались «дядя Витя», «Витенька Леонидович», «Шадрович» даже когда он был в зените славы, и это ему очень нравилось. Вместе с другими артистами он «морозил» под Новый год — ездил на ёлки в детские сады и школы. Толкал увязший в грязи автобус по дороге в очередное село с гастрольным спектаклем. И даже выслушивал критику от детей.
«Однажды у меня чуть обморок не случился. Мы после репетиции выходим, а наш с Сергеем Радьковым маленький сын Арсений говорит: «Виктор Леонидович, вы сегодня не так сыграли!», — вспоминает актриса драмтеатра Екатерина Горяева. — Я напугалась: такое сказать мэтру! Но Виктор Леонидович меня успокоил, отвел Арсения в сторонку, и они долго шушукались вдвоем. И потом после каждой репетиции Шадровский подзывал его и спрашивал, как ему, пока однажды Арсений не сказал: «Ну вот сегодня, Виктор Леонидович, недурственно». Он был так счастлив, когда добился таких слов от ребенка!».
Маленькому Арсению Радькову, который давно вырос и работает в театре специалистом по свету, позволялось заходить в гримерку Шадровского — тот терпеливо объяснял ему, зачем он делает то и другое, когда накладывает характерный грим.
Сама Екатерина Горяева рассказывает о первой встрече с артистом с большим волнением: «Мы познакомились в 1986 году. У него был самый расцвет, он считался небожителем. А я пришла молодой актрисой после института, все было как в тумане. Шадровский очень поддерживал меня. А когда еще узнал, что я из Кирова, с его малой родины, стал относиться ко мне как к родной. Мой первый спектакль назывался «Колея». Виктор Леонидович играл там дедушку моего жениха и после репетиций давал советы. Я удивилась — эпизод небольшой, а он так серьезно ко всему подходил! Это был очень веселый человек, никогда не унывающий. Все у него было с юмором, по-доброму. Я не помню, чтобы он злился».
Не обижался он и на розыгрыши. Татьяна Андреева рассказала, что в одном из спектаклей Шадровский сидел на стогу сена с девушкой и должен был съехать со стога прямо в свои галоши. А артисты взяли и прибили галоши к сцене. Шадровский съехал, подался вперед, а ноги не двигаются. Он упал, но из положения вышел, не растерялся перед зрителями и потом долго смеялся над этим вместе с коллегами.
«Я дольше всех работал с Шадровским, — говорит заведующий художественно-постановочной частью театра Сергей Чуев. — Пришел в 1963 году семнадцатилетним мальчишкой из деревни, слышу по театру: «Шадровский, Шадровский!». Думаю: ну, величина! Так и оказалось. Подражать Виктору после его ухода не смог никто. В нем было столько энергии, тепла, доброты — его не повторить. В театр он приходил собранный, ни на что не отвлекался. В самом начале его работы, еще в старом здании, у него в гримерной стоял фанерный стол. Шадровский перевез его с собой в нынешний драмтеатр, и сколько бы мебели с тех пор ни меняли, он от всего отказывался, до того любил свой фанерный столик. Был у него и вечный стул. Это такие маленькие секреты артиста. Он удивительный актер и человек — прошел Великую Отечественную войну, был ранен и контужен, видел много горя и крови и при этом сохранил себя и нес людям столько теплоты и понимания. Наверное, поэтому его помнят и любят до сих пор, спустя более десяти лет после смерти».
Первый спектакль Виктора Шадровского на курганской сцене назывался «Под каштанами Праги». С тех пор у него были сотни разных ролей. Он играл трогательных, немного наивных старичков, злодеев, военных, характерных персонажей. Очень любил роль деда Щукаря. Пиком в его творчестве считают 70‑80-е годы, когда ни одного спектакля без него не обходилось, его имя знали даже дети. Горожане ходили не в театр, не на спектакль, а на Шадровского.
Марина Перова.
Фото из архива Курганского драматического театра.