Я написала его в ноябре 2011-го. Тогда мне в Москву из Самары позвонила мама и сказала, что моя бабВера сломала ногу. А было ей 86 лет. И стало мне так страшно...
Моя обожаемая, самая любимая бабушка ушла 3 февраля 2012 года - ровно 8 лет назад. Вот поэтому сегодня я и решила снова опубликовать историю, поведанную старой тарелкой.
Здоровеньки булы! Ой, что это я? Странно так вспомнилось... Давно я мову не вспоминала... По рождению-то я с Украины, с Харькивщины... Есть там такой поселок Буды... Давно это было, я родилась или в 1953-м, или в 55-м... Для тарелки это уже почтенный возраст! Антикварный, можно сказать. Но мне гораздо больше по душе, когда новая хозяйка меня называет Бабушкиной тарелкой - теплее как-то...
А я не просто тарелка - я из большущей семьи... Старая хозяйка меня купила, когда у неё уже трое своих детей было. Хотя какая же она тогда старая была? Я уж лучше буду её Верой называть, мне так привычнее.
Так вот, у Веры с Иваном тогда уже трое ребятишек народилось - Тамуська, Витенька и Геночка.
Да ещё сестрины прибегали - Витёк, Вовка, потом Танюшка добавилась. Ну и сестра, конечно, гостила - тоже Тамуська. Да ещё золовки - Маруся да Варечка... Да деверья - Володя да Сашка... И свекровь ещё с Верой жила...
Да, хозяйство беспокойное у Веры было... Столько мужниной родни в доме! А дома того - всего 11-метровка в бараке... Всем угоди, подай, принеси, за всеми убери... И это после смены на заводе у станка на ногах... Она, бывалочи, возьмет Геночку на руки, выйдет из барака на улицу, ходит кругом да в ребёнка слёзы прячет. Свекровь не родная мама, не пожалеет небось...
Но она отходчивая, Вера-то. Горюй, не горюй, а жить надо. Вот я на столе и появлялась. Когда просто на ужин подавали - это если селёдочка какая была, деликатес, а как же! Я тарелка размера небольшого, на всех картохи не навалишь, а чего вкусненького, это для меня. Или там огурчиков соленых... М-м-м, как Вера огурцы-то закрывала! Крепенькие, хрустящие, малосольненькие! Все хрумкали да нахваливали. Или сальца - люблю я сальцо, Вера уж больно вкусно солила. В меру, со шкуркой прозрачной, с чесночком да с лаврушечкой... Но это если из деревни сало привезет. В городе-то голодно жили, только деревней и спасались. И всегда весело было! Особенно, помню, счастье, когда из барака, из 11-метровки той, в двухкомнатную переехали! Эх, и гуляли! Вода в стене, туалет в избе - бабы плакали от такого счастья!
Вера всегда вкуснее всех готовила. А может, лучше всех гостей принимала? Как выходные - так все к нам в дом. Вера смены на заводе отстой, а потом ещё наготовь на всех. А как же? Все так жили, роднились, не забывали друг друга. Надо же встретиться, поговорить, у кого что. Да и сроду она не знала, чтобы лежать-отдыхать. Если не на кухне, то шьёт-чинит что. Или подзоры кружевные крючком вяжет. Это меня она однажды под моток ниток приспособила, вот я и знаю.
А как-то в гости меня взяли. Это уж в 60-е... Посуды там много было, конечно, но говорить от себя буду. Маруся, золовка, всю жизнь буфетчицей проработала, говорит, мол, ну ко мне приходите, угощать буду. Только несите стаканы, тарелки и ложки - на всех не наберу. Вот так я и попала в гости.
Собрались в субботу, выпили-закусили, поговорили, спать полегли на полу - ну не блукать же по ночам-то! Эх, весело! Телогрейки в головах, какие-никакие шОбоны под себя. Кто под столом, кто на проходе... Кому, бывало, и на ногу наступят в темноте, как в уборную идут, - и смех, шутки: "Ты что ль, кума? - Кака она тебе кума, коль под кумом не была!" И хохочут! Чего хохочут?! Да-а...
О чём бишь я? А, у Маруси гости... Она обещала невиданное лакомство, желе. И готовить его надо было всю ночь. Моя Вера было сунулась: какое тебе желе, холодец, только пустой! Но Маруся её оборвала: это только, мол, вам, деревенским, мослов полную кастрюлю надо, а она по науке сделает... Да-а... Ну полегли все спать, Вера ещё смеялась, что, мол, выспится наконец...
Как же - будит её Маруся среди ночи: не застывает её желе, помогай, сношенька! Ох, и обозлилась Вера! Что, говорит, делаешь? Ах, желатин?! Ну счас я тебе помогу! И залила его водой чуть горячей, не дала чайнику закипеть - спать-то охота, в кои-то веки в гости пришла, и тут готовить надо. Крутое желе наутро было - я сама видала, рядом со мной стояло! Мужики начали есть да хозяйку нахваливать. Ваня только потянулся, а Вера ему локтем в бок: не трогай! Да... Кто успел закусить, в очередь в уборную стояли-танцевали... "Желе? В туалет беги живей!" С тех пор вся родня сказала: нет уж, лучше к Вере! "Вер, это у тебя желе?" - "Нет, сват, что ты, обычный холодец!"
А еще помню свадьбу, это уже в 70-е - тогда много посуды на дачу везли, эх, и страху я натерпелась! Две моих сестры-тарелки не выдержали, разбились. Я думаю, любопытства им не хватило. Да и я чуть не погибла... Хотя мне очень интересно было - меня Коля Пузиков вёз, золовки Варечки муж, эх и красавец! Какой у него чуб был! И гармонист...
Я всю дорогу к гармони прислушивалась - мою авоську он вместе с футляром нёс. Но она только вздыхала - тесно ей в футляре, не запоёшь... Зато уж как начали гулять - столы составили через две комнаты и терраску - э-э-х! Коля Пузиков прошёлся по кнопочкам трёхрядки, тряхнул чубом... А потом и говорит: "Магнитофон привезли? Ж-желаю сказать речь!" Какой у него голос! Бас, как в трубу... Стаканы гранёные - и те дребезжали...
Ну настроили магнитофон - это такая новинка была. На столе место освободили, микрофон поставили, меня сдвинули. Коля начал веско, размеренно: "Я, полномочный представитель города Сызрани..." И встал на этих торжественных словах, как на трибуне... А на нём - трусы чёрные сатиновые ниже колена! Ох, оратор! Как все начали хохотать, одна баба головой в стол ткнулась, как раз в меня! Чуть не расколотила! Ну я всё же цела осталась, хоть на мне и написано, что я 2-го сорта. А вот знай наших! Пусть прыщики на донышке, а крепкая. И каёмка золотая тогда была - залюбуешься...
Да... А однажды было... 77-й год... Никак не пойму - народу много, а никто не веселится. Все в черном, Ваня курит - а никогда он не дымил. Вера дома, а на стол нас, всю посуду, чужие ставят. На меня положили какую-то кашу непонятную: рис да изюм, даже сахара не стали класть, холодная каша, промытая... Ну вроде сладковатая... А потом чую - вроде как с рассолом от Вериных огурчиков. Откуда бы огурцам взяться? Нет, рассола нету - тётка несёт меня на стол и что-то у неё со щек капает... Это уж мне потом стаканы сказали - это слёзы были. И поминки первые в моей жизни - Вера сына хоронила младшего, Геночку... 24 года...
Эх, тогда я не знала, что ещё много поминок будет, я уж и слово это выучу - кутья... А еще блины... Вера блины лучше всех пекла - тонкие, как листик, кружевные, все в дырочках, мазаные... Но уж лучше бы я никогда тех блинов не подавала, чем такое...
92-й. Ваню хоронили... Вера держалась, только подвывала тихонько - страшно это... Это я еще года запоминала.
А потом уже на поминки стали собираться чаще, чем на гулянки... Потом Верину внучку похоронили... Сколько Кате было? 23 года? Путаю я, не помню... Через год ровно - её отца, Витеньку, среднего сыночка Вериного...
Я было хотела сама разбиться - как такое пережить? Но гляжу, Вера поплачет-поплачет, да и улыбается снова. Уж если она живет, мне-то чего кобениться?
Тут правнучку ей приносить стали - всё радость в доме! Иногда и меня на стол доставали по старой памяти, когда Вера свои фирменные блинки напечёт. Но это уж реже стало...
А однажды внучка Верина уехала в Москву жить... И Вера собралась навестить на новом месте любимицу. На двух сковородках три часа блины пекла! Положила на меня и увезла в столицу.
Теперь я тут обитаю. Скучно мне, гости редко, хозяйка всё на работе. Зато нового много узнала. Микроволновка, знаете? Чудо какое-то - блинки греются, а мне не жарко! Это даже и хорошо, что я старая стала. Новая хозяйка однажды кому-то сказала, что меня уже можно в печку - золото облупилось. Так что в каждом возрасте можно найти чему порадоваться.
Вот только по Вере я скучаю. Говорят, ногу она поломала... Я уж новой хозяйке сны навеваю: в церковь сходи, помолись - не шейка же бедра, авось, зарастёт! Вера терпеливая, она всё может! Вон сколько всего пережила - сыновей, мужа, внучку, зятя... Помолись за бабушку! А самой Вере я буду другие сны навевать - как она, молодая и здоровая, у стола хлопочет... Дым коромыслом, закуски на столе, четвертные с самогонкой, кто в лото играет, кто в шахматы, кто просто спорит: "Партия - руль!" - "Не-е-ет, давай критически разберёмся!" "Одиннадцать! Барабанные палочки! - Дед! - Сколько деду лет? - Восемьдесят шесть? Молод ещё! Жить да жить!"
Большая семья за столом, под столом внучата играют. Жизнь!..