26 января сего года 41 летний Виктор Гаврилов привез в Москву 2 сыновей и оставил в аэропорту с запиской в рюкзаке.
Мол, не судите, люди, строго, не могу ничего пока сделать, как встану на ноги, так и заберу сыновей. Мальчишек сейчас устраивают в детский дом. Папу приглашают прийти и получить работу, помощь от властей.
Папа работал на Дальнем Востоке вахтовым методом, детей оставлял в социальных службах, возвращался и забирал сыновей. Сыновья ему верят, смотрю фотографии- спокойные, улыбчивые мальчики, значит и людям верят, Слава Богу.
Мама их бросила.
А перед этим ещё случай – мужчина искал собаку, нашел в заброшенном доме мужчину с четырьмя детьми. Грелись возле костра полуголодные, неухоженные. Мама пьющая, тоже бросила семью. Папа, чтобы не отобрали детей, как мог содержал их, никому не жаловался, пока не попал вот в такой жизненный тупик.
Сейчас этой семьей тоже занимаются социальные службы.
Я не прочитала ни одного комментария, осуждающего или злорадствующего. Обратила внимание на то, что рядом всегда оказываются люди, которые готовы помочь и помогают. Бывает такая ситуация: не видишь выхода, он есть, только надо шаг сделать в его сторону, а ты не видишь, и все тут!
Во время перестройки у меня была знакомая женщина. Мы вместе работали. У неё был ребенок. На работу к ней иногда приходили трое детей, то что у них близкие отношения было видно не вооруженным глазом. Она покупала им конфеты, они ей что-то рассказывали. Я подумала, что это её ребятишки. Оказалось –нет. У этих детей скончалась мама от онкологии. Государство все, что требовалось делало. Но мамы не было. Эта женщина сначала их подкармливала пирожками, обедами, конфетками угощала, пока папа приходил в себя от пережитого горя. Обстирывала, купала, заботилась очень много, как мама. И дети были ей благодарны. Женщина всерьез подумывала их усыновить.
История кончилась печально. Когда она собралась уже было представить документы на усыновление злые языки стали говорить, что она себе делает трехкомнатную квартиру. Женщина была скромная, тихая, не скандальная, испугалась обвинения. Она тут же отказалась от своей затеи с усыновлением. Так и ухаживала, как прежде. Пока их в интернат не определили. Потом я уехала, не знаю, чем дело кончилось.
А ещё знала одного деда. У него многодетные соседи на площадке плохо жили. А в перестройку совсем тяжело было. Так он каждую субботу забирал ребятишек и устраивал им банный день с угощениями. Вот так.
Мне иногда говорят, что я оптимистка. А я думаю, что мы не до оцениваем друг друга: и соседей, и друзей, и жизнь у нас в России. Обличают громко, доброта скромна.