Случай рассказан моим дядей-фронтовиком.
Во время Великой Отечественной войны миномётчик дядя с ранением попал в больницу. Там сдружился со своим сверстником из пехотного полка, тоже залечивавшим боевые раны. Этот пехотинец и поведал новому товарищу странную историю, произошедшую вовсенезадолго.
Служил в их пехотном полку молодой воин из далёкого сибирского посёлка. Имени дядя не запомнил, какое-то вовсе примитивное. Пускай будет Иван. Парень на редкость смелый. Не прятался ни от пуль, ни от осколочков. При артобстрелах и бомбардировках спокойно дымил цигаркой, посмеиваясь над плюхающимися в пыль и грязища товарищами. В атаку неизменнокидался первым и в ближнем бою дрался, как разъярённый медведь. Крушил немцев направо и налево каждому, что попадало под руку. Но невзирая на то, что лез в самое пекло, оставался жив и даже серьёзных ранений не получал ни разу.
Специальной подготовки по рукопашному бою у Вани не было, свою ловкость и знаниесправляться с двумя-тремя вражескими солдатами единовременно пояснял тем, что обучилсяэтому в уличных стычках. Тогда в маленьких посёлках и деревнях молодёжь частенько выходила драться стенка на стенку. Причём, бились порой вусмерть — дубьём, цепями и прочими подручными средствами. Теперь эта «добрая традиция» подзабыта, и известностьБогу…
Почти год поспел повоевать Иван на передний. За это время поубивало примерно повальнонесколько пополнений пехотинцев в полку, а он будто заговорённый. На удивлённые вопросы сослуживцев отвечал, что легко везёт пока. Но некогда секрет раскрылся.
В тот раз воинам организовали настоящую баню в каком-то городке. Когда раздевались, кто-то из солдат обратил внимание на кожаный мешочек, тот, что Ваня снимал с шеи перед помывкой. Насели на парня, мол, что да для чего. Покажи да расскажи… Ну, он и рассказал.
Мешочек кожаный на ремешке — оберег солдатский. Дала его родная бабка. Когда Ивана с другими новобранцами грузили по машинам, дабы отправить на фронт, бабушка, прощаясь, повесила данный мешочек внуку на шею и сказала:
Ты, Ванька, хоть и крещёный, да креста не носишь. Гордыня комсомольская не разрешает. Проступок это. Но коли не хочешь мамкино сердце разбить и сгинуть вдалеке от родного порога — не снимай мой оберег. И никому не передавай его.
Ваня бабульку свою любил, даже немножко боялся, как, однако, и другие родственники да знакомые. В посёлке считали её знахаркой. Многим людям помогала она справляться с хворями и прочими напастями. Вершила лишь добродушные дела, но при желании, могла, вероятно, и худое сотворить.
Никогда напрасно языком не болтала, если что сказала — так тому и быть. Следственно Иван не посмел ослушаться своей бабули. Указ её сурово соблюдал — носил всё это время на шее солдатский оберег…
Вань, а что там внутри этого мешочка? Давай взглянем.
- Не знаю, братишки, бабуля запретила его развязывать. Думаю, крестик мой завернула, тот, что я забросил и не носил. А может, ещё чего… Отстаньте, любознательные!
Посмеялись солдатики над суеверным парнем да отстали. Поторопились в баньку париться — время-то ограничено.
А позже помывки оказалось — кожаный мешочек пропал! Иван перерыл все вещи: и свои, и соседей — нет оберега. Солдатам, безусловно, хохот один:
Ну вот, говорила бабка, не снимай мешочек! Так он разобиделся и сбежал от тебя…
Ваня, хоть и был огорчён пропажей ладанки, но особенно не расстроился, либо виду не показал. Отшутился, мол, оно и к лучшему — не нужно сейчас шею кожаным ремешком натирать. Кинул бесплодные искания и побежал со всеми строиться.
Не прошло и недели с того случая, как Ванюшку убило осколочком. Наповал.
Шёл бой за маленький населённый пункт. Немцы примерно сразу его оставили, следственнопотерь, дозволено сказать, не было. Погибли лишь Ваня и ещё два-три воина. У одного из тех погибших солдат в кармане отыскался и пропавший Ванькин оберег. Видно, подслушав рассказ о магических защитных свойствах ладанки, решил нечистый на руку вояка притырить сокровенный амулет. Да только не спасло это от вражеской пули.
Теперь, когда разрешения спрашивать было не у кого, солдатики развязали узелок на кожаном мешочке и осмотрительно развернули ладанку. Внутри оказалась обыкновеннаязола, волосы, несколько молочных детских зубов и ещё какой-то «сор». Нательного крестика, как полагал до того Ваня, не нашлось.
Сам мешочек тоже был не примитивен. Вырезан в форме креста, а на внутренней поверхности (видимо, раскалённым клеймом) выдавлены несколько непонятных слов. Что это за слова — рассказчик не запомнил, да и мудрёно больно звучали они…