Низа сидела в кибитке. Она устала – ехать, смотреть в окно, спать – больше заняться было нечем. В небольшой повозке, запряженной измученной лошадью, Низа сначала вертелась, стараясь устроится поудобней, но потом смирилась. Несколько коротких остановок ночью, чтобы размять ноги и большой привал на день. Она давно запуталась в днях, пытаясь считать их. Пейзаж за окном почти не менялся, торговцы мало разговаривали с ней, не отвечали на вопросы. Они не были грубы, но и дружелюбны тоже. Девушка понимала, что она – лишь товар, который нужно доставить в нужное место в целости.
Низа видела по звездам, что они едут на север. Что ждет их там? Она чувствовала, что все идет так, как должно, однако неопределенность и неизвестность пути тревожили. И ей так не хватало Мики. Песчаные дюны сменились ровной растрескавшейся равниной, солнце поднималось ниже над горизонтом, они все ехали и ехали, а конца путешествию не было.
Даже сны были одинаковыми – почти всегда пугающими, тревожными, повторяющимися. В них матери уже не было в живых. Снился Мика, который шел в Линас. Она не видела его спутника, но ощущала его странность, чем-то напоминавшую ей Киа. Еще Низа видела обрывки снов брата, но затем он пропадал – какая-то муть, густой туман, через который она не могла пробиться, поглощал его. Впрочем Мике угрожал не туман, Низа чувствовала, что опасность ждет в городе. Она пыталась сказать об этом, но брат не слышал. Хотя девушка знала, что он видел её. Еще снился ворон – большая черная птица. Низа знала, что встретится с ним. Только когда и где?
Но даже сны уже не так волновали её. Девушке казалось, что все, что происходит с ней – ненастоящее. Затянувшийся ночной кошмар и нужно погрузится еще глубже в себя, тогда она не сойдет с ума и, наконец, проснется. И всё будет хорошо. Низа не думала о том, что именно будет хорошо, главное – путешествие будет закончено. И ей было уже безразлично как.
В один из вечеров торговцы не стали собираться, вместо этого в караване царило оживление. Девушка села на песок, поджав ноги. На привалах она прислушивалась к торговцам, не надеясь узнать что-либо, просто чтобы слышать звуки голосов. Сейчас было ясно – кого-то ждали, и встреча не была случайной. Низа посмотрела по сторонам и увидела пыль на юге – приближался еще один караван. «Ну хоть какие-то изменения», – подумала она.
Из подъехавшей кибитки вышла девушка. Она выглядела старше Низы. Смуглая, с завитушками темных каштановых густых волос и карими грустными глазами. Караванщик махнул ей рукой в сторону Низы и пошел к своим.
– Я Низа, а ты? – она обрадовалась, что теперь будет с кем поговорить, хотя бы на привале. А может быть, им даже разрешат ехать в одной повозке. Тогда дорога не будет казаться такой скучной. – Ты откуда? Знаешь, куда нас везут?
Девушку звали Айрим. Она отвечала на вопросы неохотно и сама их не задавала. Низа чувствовала, что девушка обладает силой и знает больше об их путешествии, и позвала Айрим мысленно, но та не отзывалась: не слышала или не хотела говорить, сидела, безразлично пересыпая в руках песок -- она ехала уже очень давно. Низа расстроено замолчала.
Караван продолжал свой путь.
На очередной остановке торговцы приказали девушкам следовать за ними пешком. По незаметной тропе между скал они вышли к площадке, на которой стояла массивная каменная арка, с витиеватой резьбой на колонах. Воздух в её проходе дрожал, искажая пейзаж сзади. Низа подумала, что похоже на то, когда смотришь над пламенем, или раскаленным песком. Она как-то поняла, что эта вещь очень стара – намного старше Бури, и почувствовала силу, сгустившуюся вокруг неё. Торговцы заходили под арку и исчезали. Повинуясь, девушка зашла в проем и вышла в очень странном месте.
Айрим смотрела, как Низа исчезла в портале. Она знала, что с другой стороны их ждет смерть. С раннего детства у нее были видения и ни разу еще предчувствия не обманули её. Иногда простые, о том будет охота удачной или нет. Иногда – где искать вещи в пустыне. Но сейчас она постоянно видела эту арку и женщину с холодными голубыми глазами. Глазами смерти. Айрим хотела рассказать об этом Низе, но потом решила, что не стоит пугать её. Все равно невозможно ничего изменить.
Это рок, судьба.
Они стояли в небольшом круглом зале. Веяло холодом. Через стены просачивался серо-голубой свет. Девушки пошли вслед за торговцами. Туннель, по которому они двигались, медленно уводил вниз. Через некоторое время он начал разветвляться и Низа подумала, что заблудиться здесь верная смерть, потому что все коридоры выглядели одинаково – никаких украшений, знаков. Везде ровный серо-голубой свет. Низа прикоснулась к стене -- она была гладкой. Руке стало очень холодно, и девушка быстро отдернула её. Они все спускались и спускались, пока не вышли в большой высокий зал с такими же стенами и колоннами у стен.
Торговцы остановились. Наконец появились те, кого они ждали. Пять женщин одетых в одинаковые длинные белые платья, с белыми покрывалами на головах, подошли и встали полукругом. Кроме одной. Её длинные белые волосы свободно рассыпались по плечам, а на груди на тонкой черненной серебряной цепочке висел кулон с белым камнем. Торговцы обратились к ней, кланяясь и называя повелительницей. Женщина выслушала их и отослала, махнув рукой.
Затем она повернулась к девушкам, пристально рассматривая их, и Низа почувствовала тревогу. Впервые девушка задумалась о том, куда и зачем их привезли. Повелительница улыбалась, но в её голубых глазах не было ни капли тепла.
– Вы удостоены высокой чести, – сказала она, – пройти обучение и стать жрицами. Вы избраны, потому что у вас есть сила.
Это было понятно – Низа знала, что её мать тоже должна была стать посвященной. Встреча закончилась, повелительница ушла, и Низе стало легче. Оставшиеся женщины, видимо уже жрицы, отвели девушек в приготовленную для них комнату, по дороге объясняя правила.
Низа постепенно привыкала. Хотя тяжело было после жаркой пустыни оказаться в этом месте, где без одежды холод вызывал дрожь. Храм был вырублен внутри твердой воды – льда. Низа с трудом запоминала лабиринт лестниц и коридоров, залов и жилых комнат. Кроме того, существовали коридоры и залы, куда вход разрешался лишь посвященным, ослушавшимся грозило наказание.
Кроме неё и Айрим, здесь жили около двадцати девушек и девочек. Каждый день они приходили в определенные залы и понемногу участвовали в обрядах, которые проводили жрицы – слушали, смотрели, учились петь и запоминали названия храмовых предметов, благовоний. Низа, как и другие девочки, живущие здесь недавно, пока ничего не понимала. Она лишь старалась, так же как тогда, когда её учила мать. Её пугали появления повелительницы, но она редко удостаивала молодых послушниц своим приходом.
В храме поклонялись божеству, имя которого было тайной. Старшие девушки знали больше, но они жили отдельно и Низа не встречала их в свободное от служб время. Впрочем, теперь у нее не было времени даже отдохнуть, не то чтобы поболтать с другими. Вечером Низа падала в кровать, и ей ничего не снилось, словно всю положенную порцию она увидела, пока ехала.
***
Через пару недель жрицы объявили о радостном событии – одна из девушек вскоре пройдет обряд посвящения. Низа не знала её. Они приехали, когда та уже проходила длительные подготовления, общаясь только с жрицами.
В этот день в комнатах царило веселье. Все девушки считали себя особенными. Посвящение подчеркивало их отличие от обычных людей, и они мечтали скорее пройти обряд. Низа вздохнула. Наверно, к тому времени, как до неё дойдет очередь, она разберется, какой силе они будут служить и в чем это будет заключаться, кроме повседневной работы. Она радовалась за будущую жрицу, но что-то тревожило её, хотя она не осознавала, что именно.
Церемония началась вечером. В центре небольшого зала по кругу стояли шесть больших чаш, в которых горело масло. В четырех сосудах у стен курились благовония. В центре огненного круга стояла обнаженная девушка. За кругом сидели жрицы, ритмично раскачиваясь и стуча в небольшие барабаны. Девушка выглядела абсолютно спокойно и отрешенно, никак не реагируя на происходящее и зрителей. Повелительница пела гимн таинственному божеству. Низе показалось, что пламя из чаш потянулось к девушке. Теперь та стояла прямо в огне, не замечая ничего вокруг. Низа почувствовала, как все внутри нее сжалось от ужаса и случайно посмотрела на повелительницу – её глаза светились белым холодным светом. Низа хотела моргнуть, чтобы смахнуть наваждение, но скованное страхом тело не слушалось её. Повелительница закончила петь, другие жрицы принесли покрывало, укрыли им девушку и увели. Церемония закончилась. Низа повернулась и встретилась глазами с Айрим, в них тоже был ужас.
Девушки разошлись по своим комнатам.
Низа не сразу смогла уснуть. Стоило закрыть глаза, как перед ней появлялась новая жрица, только она не стояла спокойно, а билась привязанная, сгорающая заживо в пламени.
Неожиданно видения прекратились, и она услышала тихий стон. Низа тихо вышла из комнаты и прислушалась. Звук доносился из той части храма, куда доступ был запрещен. Девушка недолго постояла здесь. Если её увидят – накажут, но желание понять, что происходит оказалось сильней. Низа пошла вперед, ориентируясь на звук. Стон становился все громче. Девушка подошла к входу в зал. Стены там были сияюще-белыми, а не серо-голубыми как везде. Белизна слепила глаза, и Низа не сразу узнала молодую жрицу. Она была прикована к ледяному кубу, выступающему из задней части зала. Низа вдруг поняла, что это произошло сразу после церемонии. Жрица уже не могла стоять и висела на цепях, выворачивающих ей руки. Перед ней стояла повелительница.
– Что ж, время служить пришло.
Низу начала пробирать дрожь от предчувствия чего-то ужасного. Ей казалось, что она слишком громко дышит, и её обязательно увидят, услышат и тоже прикуют к стене. Она понимала что надо бежать, но не могла сделать ни шагу, только прижала обе руки ко рту, чтобы случайно не вскрикнуть, и прижалась сильнее к стене.
Повелительница начала плети заклинание. Низа увидела как из куба начали вытягиваться струи серого тумана и окружать жрицу. Она закричала и дернулась, когда первые струи нежно коснулись её, оставляя после себя кровавые пятна на теле. Но ни одного звука не донеслось до Низы, туман поглощал все. Низа не могла сдвинуться с места и смотрела как капли крови начали втягиваться в ледяной куб, растворяясь в нем. Неожиданно туман сгустился вокруг нее и все спряталось в нем. Туман дергался, метался, кружил то сжимаясь то растягиваясь. И все втянулся в куб. На месте где была девушка, осталось только скомканная разорванная одежда. Повелительница развернулась и ушла через другой проход. Низа пошатнулась. В её глазах потемнело, она пошатнулась и упала на колени. Девушка пытался сделать вдох, но её тело сжималось в спазмах от тошноты.
– Низа, проснись, проснись, – кто-то держал её за плечи, не давая упасть. – Дыши глубоко, вдохни! – она открыла глаза, но все вокруг кружилось все быстрей и быстрей, и она провалилась в черную пустоту…
***
Ворон отклонился на север. Виной тому был караван, который он заметил вечером. Времени было достаточно – его новые знакомые шли медленно, и он подумал, что может себе позволить слетать посмотреть на торговцев.
Ворон приземлился недалеко от караванщиков.
– Пшшел прочь, – один из торговцев потянулся за камнем, – не люблю этих. Я просто устал. Мы ездим и все без толку. Тем камни и железяки, этим – девчонок.
– За последних-то мы хорошую награду получили. Повелительница была довольна.
– Она всегда довольна, когда новую кровь получит, – он перешел на шепот, – скажи, зачем ей столько, а? Я иногда глаза закрою и меня все эти девчонки мерещатся, а ведь у нее их больше не становится. Куда они пропадают?
– Тише… мы дело делаем, плату получаем. А чем она занимается, нас не касается.
– Знаешь, вот не люблю в портал ходить. Вроде столько раз уже, а все одно дрожь внутри. Как представлю, какой он старый. Сейчас таких и не построят и не починят если что. Веришь? Каждый раз иду и боюсь – вдруг сломается? Куда выкинет?
– Я слыхал, что эти порталы не один выход имеют. Раньше выбирать можно было – куда выйти. Но маги наши только один путь оставили.
– Не, вряд ли кому сейчас такое по силам. Древние они были… да… Нет таких сейчас. Да пойди уже прочь, попрошайка, – Ворон увернулся от брошенного камня и перелетел подальше.
Торговцы задремали.
Ворон думал. Что-то вертелось в голове, какая-то мысль, еле уловимая тень, что-то очень важное. Ворон так измучился пытаясь поймать её, что решил отдохнуть и, пролетая над скалами, забился в первую подходящую нишу.
Продолжение следует...