Японский нобелевский лауреат по литературе Ясунари Кавабата в повести «Тысячекрылый журавль» основательно испытывает на прочность западного читателя. Автору хочется дать подзатыльник, чтобы не задерживался на мелочах, а к сути переходил. Впрочем, этим грешны ведь не только восточные писатели. Вспомним, как долго размачивал в чашке липового чая мадленку Марсель Пруст. Да и Гомер не ограничивал себя в строках, расписывая красивый щит.
Культура страны восходящего солнца, наверно, интересна прежде всего в тех проявлениях, которые подарила эпоха Эдо. Все эти самураи, гейши, ниндзя идут оттуда. Кавабата писал о современных ему реалиях: действие происходит после Второй мировой войны. К этому моменту Япония заметно вестернизировалась. Но старина еще продолжала жить бок о бок с новшествами. Женщины носили как традиционные, так и короткие прически. Кое-где проводились чайные церемонии (я не проверял, но подозреваю, что сегодня многие японцы пьют чай просто так, без впадения в экстаз). На улицах можно было встретить людей как в национальных халатах, так и в европейских брюках и пиджаках.
Поэтому русский читатель может найти в прозе Кавабаты немало элементов чисто японской экзотики. Такой книгочей уж точно не будет торопить автора, а наоборот станет смаковать все эти детали. Тут уж каждому свое. Например, один из персонажей «Тысячекрылого журавля» «грузится» по поводу того, что стебелек повилики стоит в трехсотлетней чашке. Казалось бы, ну стоит и стоит. Что тут такого? А герой созерцает старую посудину и поражается контрасту ее возраста и мимолетной свежести растения, которое через несколько часов завянет и уйдет в небытие. Вот попробуйте мыслить в таком же ключе, надолго вас хватит? Вот у меня на подоконнике растет что-то зеленое в пластмассовом горшке. Надо же, растение зеленое и живое, горшок почти того же цвета, но он мертв! Как перенести это? Как теперь с этим примириться?
Но еще интереснее в книге расписаны отношения. Молодой герой недавно лишился родителей и сразу сталкивается с двумя любовницами отца. И вскоре сам оказывается в объятиях одной из них, хотя она заметно старше его. Вот такое наследство получил он от папы. Что движет женщиной? Она видит в юноше подобие своего бывшего возлюбленного? Возможно. Но что толкает его в постель ко взрослой даме? Можно искать ответы в духе фрейдизма, что таким образом сын оспаривает женщину у своего отца – альфа-самца его семьи. Сам-то автор объяснениями нас не снабдил. Возможно, и к лучшему. У читателя должно быть пространство для раздумий. Художественная литература – это ведь не только то, что происходит непосредственно во время прочтения, но и то, что остается с нами после того, как перевернута последняя страница.
Спрашивать, насколько правдоподобна описанная ситуация, бесполезно. Ведь в жизни чего только не бывает. Кому-то нравятся женщины в летах. И ничего, у таких мужчин даже получается состояться в жизни: можно стать президентом Франции или Максимом Галкиным.
Японцы вообще на многие вещи смотрят совсем иначе, чем мы. Вот для нас близость с любовницей отца – это ж как закамуфлированное кровосмесительство. Но вкладывал ли такой смысл Кавабата? Как видите, у меня сплошные знаки вопроса. Предлагаю в следующий раз поговорить о чем-нибудь европейском.
Читайте также: "Сёгун": книга и сериал