Удивительная и невероятная история, произошедшая с молодой девушкой в России XIX века
Начало
До рассвета они успели добраться из слободы, где Артур нанимал жилье, до окраины Петербурга. У Сонечки оказалось немного денег, и их хватило, чтобы взять извозчика до дома графини. Однако там их ждало невероятное известие: графиня Кравинская скончалась прошлым вечером. Петра Николаевича не было, а суета, которая происходила в доме, в связи со смертью хозяйки, не позволила Соне считать себя вправе остаться там. Она тихонько попрощалась со своей защитницей и наставницей и вернулась к Артуру, ожидавшему ее в приемной.
- Я теперь совсем одна на белом свете, - сказала она печально. - Не представляю, как мне дальше быть...
Артур смотрел на нее молча, в сильной тревоге.
- Я предложил бы тебе свою защиту, - наконец сказал он, повесив голову, - если бы только не был сам для тебя опасен...
- Чем же ты для меня опасен? - спросила Сонечка не для того, чтобы навязаться ему, но искренне не понимая его печали. Ведь он спас ее от того человека... он казался ей теперь таким родным, что она не могла говорить ему "вы".
- Он будет искать меня, натравливать полицию, я теперь здесь, как и на родине, незваный гость.
Соня взяла его за руку - та дрожала.
- Артур, мне так жаль, что все это по моей вине.
Он горько улыбнулся, глядя на их соединенные руки.
- Ты не виновата в том, что ты так красива...
Соня удивленно посмотрела на него.
- О чем ты?
- О том, что твоя красота привлекла его и он захотел владеть ею. Его легко понять.
Соня недоверчиво покачала головой: ее собственная красота не укладывалась у нее в голове. Живя со строгой графиней, Соня привыкла думать, что она не только не близка, но очень далека от совершенства во всех возможных для девушки смыслах. Но долго об этом думать не приходилось: нужно было искать выход, и так как она почти совсем никого не знала в этом городе, оставался только один человек, способный ей помочь - Нежинский. Он ее знает, он вхож в общество, он мог бы помочь ей подыскать приличное место - няни или гувернантки. Да-да, работа - это то, что ей нужно в ее положении. По-французски она говорит немного, сносно играет на фортепьяно, знает кое-что из истории и географии - для какой-нибудь купеческой дочки или малышки дворянского происхождения этого наверняка хватит... Эта мысль захватила Соню, она взяла немного денег в своей комнате и попросила Артура сопроводить ее в клуб, где, как она знала, часто бывал Нежинский.
Однако там ее ждало разочарование: Павел Васильевич, хоть и оказался там, где она его искала, был в стельку пьян, и кроме громогласных приветствий и изъявлений истинно братской любви, был ни на что не способен. Сонечка уже начала было приходить в отчаяние, как вдруг увидела Пожарова и в смятении чувств бросилась к нему искать защиты. Позднее она сама удивлялась, и что это на нее нашло: он никогда не был близок с нею, да и чем бы он мог помочь, если даже еще не кончил университета? Все его "полезные" знакомства начинались и заканчивались графинею, ныне уже покойной. Но в своей аффектации Соня поведала ему историю своего похищения и побега, умолчав только, что похититель тут же, с нею, ожидает в приемной. Пожарова эта история, похоже, только напугала, он даже не стал обещать ей пересказать все Нежинскому, когда тот протрезвеет.
- Думаю, Софья Дмитриевна, - сказал он назидательным тоном, - вам необходимо сейчас уехать куда-нибудь далеко, пока это все не уляжется...
- Куда же я поеду? - удивилась Соня. - У меня решительно никого нигде нет...
- Тут уж я не смогу вам помочь, - покачал головой Пожаров.
Соня еще попыталась заручиться его поддержкой в своем намерении поступить куда-нибудь на службу, но ответ был тот же.
Она вернулась к Артуру еще печальнее, чем в прошлый раз.
- Мне совершенно не на кого надеяться, кроме самой себя, - вздохнула Соня. - Но я не представляю, что мне делать!
- Надо поесть, - предложил Артур.
Они зашли в ближайший трактир и заказали там каши и щей на сущие копейки.
- Почему ты нянчишься со мной? - спросила Соня, с благодарностью глядя на Артура.
- Чувствую себя виноватым перед тобой. Я плохой человек, раз согласился на это.
- Но ведь ты спас меня!
- Ты слишком хорошая, чтобы достаться ему.
- Кто он?
- Купавин... Илья... не помню отчество...
- Граф купавин... - сдавленно прошептала Соня. - Но что ему нужно от меня?
- Будто ты не знаешь!
Соня покачала головой. Артур сначала недоверчиво нахмурился, а потом сказал:
- Тогда лучше тебе и не знать.
- Почему ты согласился на это?
- Я... мне нужны были деньги, - Артур вдруг стал прятать глаза. - Я в карты проиграл.
Соня поняла, что он говорит неправду, но не стала допытываться: верно, у него есть причины таиться.
- Есть одно место... - начал он нерешительно, - нехорошее, но надежное, я могу пока спрятать тебя там... пока разберусь с ним...
- Как..? - ахнула Соня. - Как ты с ним разберешься?
Артур снова молча уставился в стол.
- Тебе не нужно это знать, - наконец изрек он.
- А тебе не нужно это делать, - Соня положила свою тонкую ручку на его широкую сильную ладонь, Артур в ответ пожал ее пальчики, но в глазах его еще ярче засияла решимость на что-то непоправимое. - Артур, пожалуйста, - умоляюще прошептала Соня.
- Такая дрянь не должна жить, - глухо отозвался он, сжав ее пальцы до боли.
Соня тихо ахнула, а Артур вдруг поцеловал ее руку, сказал:
- Прости, прости... Сонечка... - и тут же встал и пошел прочь, на ходу поманив ее за собой.
Соня понятия не имела о подобных заведениях, поэтому даже не покривилась ни разу, когда Артур привел ее в дом с дешевыми, но вычурными обоями, лепниной и такою же мебелью. Всюду разгуливали не слишком опрятные женщины с неприлично открытыми плечами и грудью. Артур совсем недолго переговорил с пышной пожилой дамой немецкой наружности в богато расшитом чепце и потом отвел Соню в крохотную комнатку, совсем без окон - наверное, чулан.
- Жди меня тут, - строго наказал он ей. - Я скоро вернусь.
Однако запирать он ее не стал и через какое-то время к ней пожаловали гости - те самые нарядные барышни, очевидно, страдавшие недюжинным любопытством. Поняв, что Соня не представляет, куда попала, они принялись расспрашивать ее о ней самой:
- И откуда это только такие цыплятки берутся?
- Я жила у графини Кравинской, - простодушно отвечала Соня. - Она взяла меня на воспитание, когда маменька с папенькой преставились...
- Везет же некоторым! - ахали девицы. - Вот бы и нас какой-нибудь граф удочерил!
- Ага, держи карман шире! - отвечала им другая барышня грубым, сиплым голосом. - Вы уж слишком потрепанные!
- На себя посмотри, Аделина!
Далее состоялась перепалка, в которой Сонечка и половины слов никогда раньше в жизни не слыхала.
- Ну что вы разошлись, раскудахтались, как курицы! - закричала на них еще одна девушка, только вошедшая в каморку.
Она была одета так же фривольно, как и все, но что-то в ее облике выдавало в ней строгую натуру, закаленную пережитыми жизненными бурями.
- Купавин пришел, - сказала она таким тоном, словно говорила о самом дьяволе. - Жизель, Анжелика, марш работать!
Услышав эти слова, Соня сделалась бледной, как снег, и почувствовала, что падает в обморок. Выдворив всех красоток вон из каморки, строгая вдруг заметила, что гостье худо, и подхватила ее за плечо:
- Эй-эй, барышня, вы чего?
- Все в порядке, - слабо прошептала та, но девушка ей не поверила - она расстегнула на груди Сони несколько пуговок, чтобы облегчить ей дыхание, и вдруг сдавленно ахнула. Схватила сонин кулон, всегда висевший у нее на цепочке, поднесла свечу.
- Как тебя зовут? - спросила она строго.
- Соня, - испуганно ответила та.
- А по батюшке? И фамилия, фамилия какая?
- Ромова, Дмитриевна я...
Незнакомка рухнула на пол, Соня ошарашенно смотрела на нее.
- Ну вот и свиделись, сестрица, - с горечью проговорила девушка.
- К-катя? - изумилась Соня. - Катя, это ты?
Она чуть ли не с воплями кинулась обнимать давным-давно потерянную сестру.
- Не противно обнимать-то? - спросила та.
- Противно? Нет, отчего же?
- Ты же из благородных теперь... а я...
- А ты жива и здорова, и слава богу! Катенька, ты не поверишь, как я рада! Я ведь думала, что совсем одна-одинешенька на свете осталась! Ну как ты, расскажи, как ты жила все это время? Скольким же нам надо друг с другом поделиться!..
Катя удрученно хмыкнула:
- Не думаю я, сестрица, что тебе про мою жизнь понравится слушать. Плохо я жила, безобразно, и теперь живу, а иного не умею - так и сдохну тут от болезни какой-нибудь...
- Что ты такое говоришь, Катенька! - Соня прикрыла ротик ладошкой. - Не говори такого, пожалуйста! Мы с тобой теперь вместе жить будем, дружно и хорошо. Работу найдем - вот хоть бы шить али пироги печь на продажу...
- Ничего я не умею, - перебила ее Катя.
- Так я тебя научу! Будешь первое время мне помогать: кроить да сметывать, а после сама мастерицей станешь! А потом замуж выйдешь за какого-нибудь доброго молодца, ты ведь такая красивая у меня, Катенька..!
Сестрица долго боролась с улыбкою, но на последние сонины слова не смогла сдержаться, зарумянилась. Они обнялись и залились счастливыми слезами.