Милан. Город, который она не любила. Ну, нет в нем безумия горячего Рима, тонкости вечно юной Флоренции, томного очарования Венеции, безбашенности Болоньи и романтичного флёра скромной Вероны... "Дуомо? Да, красив, не спорю, ну, а что еще? Разве только мороженное на площади перед ним, возможно, еще пару -тройку достопримечательностей. Вот, и всё." - говорила она Ленке, поедая очередную порцию горячих роллов в "Двух палочках". Сегодня морепродукты были определенно свежими, в меру хрустела обсыпка из кожи лосося, а брусничный чай с имбирем неспешно циркулировал в прозрачном чайнике, нагреваясь усилиями горящей (кстати, довольно пошло пахнущей ванилью) свечой, расположенной под донышком в подставке. Играла негромкая музыка. Седоватый скрипач сидел в углу и медленно водил смычком по инструменту.
Музыка была легкой, как пенка латте, временами мотив напоминал песню "Sway". Но выбор мелодии был странен для суши-ресторана.
Ленка водила палочками по соевому соусу в розетке и, молча, вспоминала свой Милан. Ездила она туда довольно часто, другие города Италии тоже посещала, но гораздо реже. Фирма, в которой она работала, проводила львиную долю всех своих тренингов именно в этом городе моды.
Италия. От одного звучания этого слова что-то замирало в груди, так сладко, что хотелось петь и танцевать, что она собственно и делала каждый раз тайком в одной из многочисленных переговорных комнат в их престижном московском офисе, когда узнавала об очередной поездке от руководства.
В прошлую поездку с ней случилось нечто, что она была не готова сейчас обсуждать с подругой. Слишком все живо, и так боязно нарушить хрупкость начала. Начала или конца? Есть ли продолжение? Хотела бы она знать..
Люди шумели, разговаривали, чему-то смеялась девушка с длинными розовыми ногтями, сидящая через столик. Время от времени она проводила своими ногтями, как бы невзначай, по
руке своего спутника и кокетливо хлопала ресницами.
Скрипач подтянул колки на инструменте и продолжил играть. Да, это определенно была аранжировка той песни..
Вот, он, обратный отсчет. Нет, он был не итальянцем, а представителем совсем другой страны. Они попали в одну команду по отработке лидерских качеств. Он её жутко бесил поначалу. Да, и она его, как он после признался. "Выскочка."- решил он. "Хам"- подумала она.
К вечеру она вдруг заметила, как что-то изменилось между ними, у нее промелькнула мысль: "А не так он и глуп, да, и не хам, а просто решительно высказывается, как раз и проявляет свои обоснованные лидерские качества..." "Яркая", - думал он, мельком глянув на ее фигуру, облаченную в синий строгий костюм, и, неожиданно улыбнувшись ее рыжему шейному шарфику с кисточками по бокам .
Жарко. Небольшие очки, крупноватые черты лица, бисеринки пота на верхней губе. Он увлеченно чертил схемы реализации и обязательств сторон, пока она исподтишка его рассматривала... Кстати, команда их выиграла, как только они перестали друг друга "топить", пытаясь доказать свою состоятельность и научились взаимодействовать.
Вечером был ужин в одном из шикарных бутик-ресторанов города. Дресс-код. Обстановка внутри располагала к неспешным долгим разговорам за аперетивом. Полутемные интерьеры и высокие фужеры для шампанского для дам... Рыбное ассорти и легкие закуски манящяще расположились на зарезервированных столах. Она пришла в черном платье с полуоткрытой спиной, в изящных туфлях на высоких каблуках, он, как и положено, в костюме и при галстуке. Смешной был галстук, с булавкой-застежкой в виде божьей коровки. Дверь в сад время от времени открывалась, народ активно общался, с улицы парило. В помещении приятно холодил спину кондиционированный воздух. Щеки горели и хотелось пить.
"Смотреть на колонну, смотреть безучастно, не искать его глазами", - как мантру повторяла она, улыбаясь всем коллегам и высшему руководству.
После мероприятия вышли все вместе, она уже было подняла руку, чтобы остановить такси, как он подошел и предложил пройтись. Если бы кто-то ей сказал, что путь до гостиницы, которая находилась минутах в двадцати от ресторана, превратится в пять полновесных часов она бы не поверила. Это были пять самых дорогих и незаметно пролетевших часов в ее жизни, часов в течение которых они успели заблудиться в городе, поесть то самое знаменитое сорбе-мороженное (он выбрал фисташковое, а она лимонное). И, да, Боже, где они нашли его ночью? Сломать каблук и попасть под дождь, который, наконец, соизволил пройти по городу уверенной волной, потерять голос от того, что громко и с итальянским акцентом читали все вывески подряд, "МетрополитАно", "УшИта"... и говорили, говорили, говорили... Если бы ее сейчас спросили о чём был тот долгий разговор, то она бы не ответила. Он был обо всём и ни о чём, наверное, как и все разговоры.
Утро пришло без предупреждения. Лифт тяжело развозил их, уставших, по этажам. Она вышла, он поехал дальше. Билеты, аэропорты. Ожидание.
Она все ещё чувствовала его горячую руку на своей лопатке, а еще легкий прощальный поцелуй и запах его сигар.
Ей ведь далеко не шестнадцать, что же всё так дрожит, как струна внутри?
Ленкин телефон неожиданно громко завибрировал на бамбуковой циновке. На часах было уже почти двенадцать ночи. "Опять твоему шефу не спится в ночь глухую"- проворчала подруга, только что расковырявшая вилкой заказанный малиновый чизкейк, неопрятным красным пятном расползшийся по тарелке. Но Ленка видела код, именно тот, что шептала, как молитву весь последний месяц, и только одно предложение в смс "Шереметьево. 5 часов".
Струна в последний раз натянулась и лопнула. Скрипач извинился и быстро ушёл за импровизированные кулисы.
Сердце билось, как запертая в клетке птица, в её распоряжении было еще несколько часов и после целая вечность...