Жизнь пенсионера Виктора Иванович Быков могла бы оборваться ещё в далёкие сороковые годы прошлого столетия. Его мать, спасая от неминуемой гибели родного брата, рискнула не только собственной жизнью, но и своим ребёнком. К счастью для всех, эта история в отличие от множества других, закончилась благополучно.
Уроженец деревни Воеково Липецкой области был совсем малышом, когда немцы вторглись в его деревеньку. Однако воспоминания его тревожного детства поражают своими подробностями. Виктор Иванович охотно поделился ими.
В поле за рекой послышались глухие выстрелы. Бабушка попросила всех домочадцев отойти от окон и сесть на пол. Испуганные дети спрятались под диван, под стол. Виктора, как самого маленького, мама взяла на руки. Отдалилась к печке, прижимая к груди. Мальчик робко выглядывал из-за её плеча. Из окна взору открылась непонятная картина. Растянувшись по всему полю, быстро двигались по направлению к деревне люди в форме. Впереди них мчались мотоциклисты.
Стояла поздняя осень. Землю застилал первый снег. Чужеземцы скатывались, как на санях, на своих мотоциклах с пригорков. Затем вручную перетаскивали свою технику через небольшую речушку Ясенок. Вскоре на улице показались снующие везде солдаты. Отовсюду доносились резкие выкрики на незнакомом языке. Так пришёл в село немецкий солдат. Грубо топтал он на глазах местных жителей с любовью возделанную ими землю.
Мужчина помнит, как взрослые со страхом ожидали появления захватчиков в доме. Увы, их опасения оправдались. И вот в сенях послышался топот, в комнату вошли двое рослых офицеров. Незваные гости были одеты в подчёркивающие их фигуры чёрные формы.
Один из них, указывая пальцем, принялся считать: "Айн, цвай"… В хате находилось одиннадцать человек: шестеро детей (старшему было всего восемь лет) и взрослые - бабушка, дедушка, мама, тётя Луша. А во второй комнате на кровати лежал раненый дядя Андрей. Так как госпитали были переполнены, его отпустили долечиваться домой.
Пересчитав присутствующих, офицер повернулся к женщинам и строго сказал: "Млеко, млеко, яйко".
Мама догадливо кивнула головой, положила Витю в висевшую посредине комнаты плетёную колыбель и побежала в погреб. Вскоре она появилась с махоткой молока и передала им. Пока немцы с наслаждением пили, мама уже принесла в решете несколько яиц. Опорожнив посудину, они перевернули её вверх дном, показывая этим, что вот, мол, ни капли не осталось. Затем, внимательно осмотрев всё вокруг и узнав, что в соседней комнате лежит раненый, спешно вышли из хаты, не забыв прихватить с собой решето.
"Слава Богу", - с облегчением прошептали старшие. Но не прошло и двух минут, как в дверном проёме появился огромный рыжий солдат с оружием. Он быстро прошёл во вторую половину хаты, оттолкнув при этом ставшую было на его пути тётю Лушу. Та отлетела на находившийся возле русской печи сундук и зарыдала. Рыжий поднял дядю и, наведя на него автомат, вывел из дома. Женщины заплакали, к ним присоединились и дети.
Никто не знал, что нужно предпринять, чтобы спасти родного человека. Долго не раздумывая, мать Виктора кинулась к иконам, перекрестилась, вытащила младшего сына из люльки и бросилась догонять немецкую колонну. Бежала огородами, наперехват, захлёбываясь на ходу читала какую-то молитву. Когда они оказались за деревней, увидели, что далеко вперёд протянулся конный обоз. В упряжках находились мощные, толстоногие лошади. На второй от конца повозке везли пленного дядю. Конвоировал его всё тот же рыжеволосый фашист. Мама подбежала к нему и, цепляясь за телегу, умоляла отпустить раненого. Нечестивец ногой оттолкнул беззащитную женщину с ребёнком и навёл на них автомат.
Навсегда запомнились мне обращённые к маме слова дяди: "Вер, не надо, не подходи… Иди домой. Убьют! Я скоро вернусь", - произнёс он. Из-под незастёгнутого пиджака пленного фронтовика виднелись бинты. Он старался выглядеть спокойным, но даже мне, малышу, было очевидно, как ему тяжело, - вспоминает пенсионер.
Дело принимало опасный оборот. Женщину с ребёнком окружила толпа немцев, рядом оказались и двое уже знакомых офицеров. Один из них засмеялся и направил на малыша своё оружие.Мать опустилась перед ними на колени и слёзно умоляла пощадить сына и освободить больного.
- Мама рыдала, показывала немцам на меня, на дядю и говорила, что он мой отец. Не знаю что, но что-то сработало положительно. Произошло чудо! Один из офицеров приказал маме встать, что-то произнёс рыжему конвоиру и тот освободил дядю. Позади нас осталось много немецких солдат. Мы поспешно свернули от них в сторону и, пройдя через огороды, на радость всем родным вернулись домой.
Как быстро немец вошёл в деревню, так спешно он её и покинул. Отступали захватчики тоже через Воеково. Погода стояла плохая, дороги раскисли, беглецы очень спешили. Вражеская техника вязла в грязи, и её приходилось бросать. Ребятишки постарше не терялись, приносили оставленные фашистами трофейные канистры с бензином, ломы, лопаты. Особенную ценность представляла для детворы зелёная и красная резина от камер колёс. Умельцы мастерили из неё для валенок галоши. А главное мальчишки использовали эластичную добычу для изготовления отличных рогаток.