В одной женщине одновременно жили маленький тролль и большой гном.
Женщина она была, как женщина: всех жалела и над всеми смеялась.
Жалел всех именно тролль. И не потому, что был маленьким. А потому, что помнил,
как когда-то был большим. Это было очень давно. В самом начале. Женщина уже и не
помнила, а тролль бережно хранил эти воспоминания за двоих.
Самое первое ощущение – ему тесно и больше нет сил терпеть, теснота вдруг
перестала быть уютной. Он стал слишком большим. Второе воспоминание – его держат за
решеткой, конечно тролля нельзя оставлять на свободе, и он сидит, ему смешно, ведь если
он встанет на обе ноги – никакая решетка его не удержит. Но он не встает. Во всяком случае
не сразу. Потом было радостное путешествие и разрушение. Замки, дома, башни, вот уж
раздолье, а с каким шумом разлетались стены под его ногами! Вот тогда появилась
радость, искренняя и лазоревая от того что он большой. Эта радость потом только крепла,
вместе с его ногами и руками, ноги теперь перешагивали не лужи – океаны, а руки могли
дотянуться до облаков, до неба. Лазоревого.
Но постепенно все изменилось. Большим вдруг стало быть … неудобно. На большие
ноги не налезут хрустальные туфельки. Именно этому учат мудрые сказки. А быть большим
не мудро. Привлекаешь внимание. Большие чувства, большие надежды – все это просто
нелепо. А главное, быть большим не красиво! Не лазорево.
Вот тогда-то появился гном. Он появился прямо из первой извиняющейся усмешки.
Появился и сразу устроился на плече у тролля, важно покачивая маленькими ножками.
- Не шуми! – заботливо, но строго говорил гном - Не лезь! Не мешай!
И тролль слушался – на ногах у гнома были тяжелые башмачки.
Гном немного подрос и голосок его окреп:
- Ты слишком громкий! Ты слишком неловкий! Ты слишком…
Но тролль уже и не был слишком – в пору было самому усаживаться гному на плечо.
Но гном такого не позволял. Вскоре он и замечать тролля перестал. Его теперь очень
интересовали все вокруг.
- Толстая! Худая! Старая! Неудачник! Ботаник! -= и особенно смачно так: Идиоты…
И женщина смеялась. Гном жирел. Тролль плакал.
А небо было лазоревым.