- Иди, иди! Неблагодарный! Посмотрю, как запоешь, когда зубы на полку положишь! – кричал с крыльца глава поселения, - его как человека на работу устроил. Зарплату хорошую сделал, а он…?!
От здания сельсовета шел, оглядываясь, Максим, водитель, теперь уже бывший.
- Да чтоб ты... подавился этими деньгами, - зло крикнул ему в ответ и зашагал дальше.
Да, ненадолго хватило парня на этом месте. У этого чиновника водители менялись, как перчатки. Что ни месяц, новый. Каждый раз шоферы плевались и уходили. Люди знали, что он эксплуататор, но шли устраиваться от безысходности. Думали, вытерпят, но нет,… не выдерживали. Глава поселения держал этих бедолаг на вроде личных слуг. Всюду сопровождай, везде угождай ему. Этот мужичок,, чтоб якобы подать пример всему селу держал подворное хозяйство. Коровы, бычки, овцы, куры, гуси. Думаете, такую прорву домашней работы он сам делал? Не-е-т, шалишь! Дармовую силу нашел,…его подчиненные! Утром рано приходит Максим, чтоб машину завести и осмотреть ее, председатель (по старому названию), как нарочно, ее дома держал, приказывал:
- Я это…пока завтракаю, навоз покидай, а то спину заломило. Как выйду, поедем.
Максим брал вилы и шел в сарай трудиться. Председатель нарочно, пока все не выскребет, из дома не показывается. Как закончит кидать навоз, тут как тут, выходит весь благоухающий и в машину. От еще руки не отошли, а еще крутить баранку целый день. Вечером после трудового дня ставит машину, а шеф опять ему, вроде как просьбы:
- Слушай, пока машину ставишь, сена скинь с скирды и покидай в ясли, а потом можешь идти.
Так каждый день. Вроде и не наглеет, а просит. Максим думает, ну ладно, помогу, все-таки начальник. Раз, помог, два и… эта помощь уже превращается в обязанность. По утрам начальник начинает выговаривать водителю:
- Ты чего опаздываешь? В район пора ехать, а ты еще в коровнике не убрал. Давай, живо, тебе полчаса на все про все.
Максим за скотиной хозяина лучше своей присматривает. Жену его, это начало бесить. Какую бабу не взбесит, если ее мужик ни свет, ни заря соскакивает и, нет бы в свой сарай, бежит другой корове хвосты крутить. А ей самой управляться. Пошли скандалы. Максиму стало невмоготу. А куда деваться? На селе больше работы нет. Колхозов нет, Фермеры сами с кваса на воду перебиваются. Приходится терпеть. А председатель все больше распоясывается. Дошло до того, что сельский люд уже в свои холопы записывает. И главное, знает, кого и как поддеть. Все у него в работниках. Мужик выпил, показался в пьяном виде в общественных местах. Председатель тут, как тут. Мигом с участковым протокол и штраф за появление в нетрезвом виде. Наутро уже у ворот, требует заплатить штраф. А откуда лишние деньги? Деваться некуда, начинают уламывать председателя смилостивиться. Тот поломается немного, чтоб острастку имели и по-барски говорил:
- Ладно, прощу. Мой сарай подправишь, порву протокол.
Все, дело сделано, мужик бежит довольный. Как же, штраф не платить, а то, что поработает задарма, так это не беда. Председатель, хоть и жмот, а кормить, кормит, и чарку наливает. Так круглый год. А летом, бабы отрабатывают повинности за мужиков на огороде. Всю сезонную работу, сена ли накосить, перевезти, сложить его штрафники-работники делают. Откуда столько провинившихся спросите? Все законы он использует на свою пользу. Ведь если внимательно почитать их и применить, озолотиться можно. Чем и пользуется. А народ привычный, ругаться с главой не хотят, как не крути, а в сельской местности все вопросы и проблемы через него проходят. Максим терпел-терпел и махнул рукой, да ну тебя! Подал заявление об уходе. Шефа это взбесило. Вроде, только толкового работника нашел и на тебе…уходит.
- Чего надумал? Ишь ты, уходит он! Чего не хватает? Работа есть, машина под задницей, катай, не хочу. Зарплата не ахти, но зато каждый месяц. А что помогаешь по хозяйству, так это твоя благодарность. Где работу по нашим местам найдешь? По вахтам мотаться, у тебя здоровья нет, да и дети малые. Так что не ерепенься. Так уж быть накину зарплату, тысячу сверху. Больше не проси. И так казне убыток.
- Да иди ты. Благодетель нашелся, - взъярился Максим и хлопнул дверью. Так и ушел. А председатель все продолжал браниться с крыльца, грозил всякими карами. Наутро Максим с дорожной сумкой стоял на остановке. Подъехал автобус, он сел в него и уехал. Свет клином не сошелся на деревне. Мир не без добрых людей. Он еще поднимется.