Мой отец Павел Васильевич Лабутин родился в 1919 году. Правда, по документам он на два года старше. Дело, в том, что он и его братья рано остались сиротами, нужно было идти работать. Старший брат Павла, служивший в милиции, подделал его свидетельство о рождении, прибавив ему два года. В 1938 году Павла забрали на флот. Он попал в Севастополь, стал кочегаром на судне.
Расстрел на месте
Павел собирался на дембель, когда началась война. Немцы быстро подошли к Севастополю. Началась паника. Некоторые старшие офицеры хватали жен и детей и удирали на кораблях. Конечно, далеко не все. Но папа лично наблюдал это, а позже рассказал мне.
Что оставалась делать простому кочегару? Выбросив документы, он пошел сам не зная куда. Кругом царил хаос. К вечеру Павел наткнулся на замаскированную землянку. В ней оказались отец и пятеро дочерей, которые прятались от немцев. Переночевав в землянке, Павел утром стал выбираться из нее. Внезапно на руку ему наступили сапогом. Он поднял глаза и увидел немца. Тот велел ему поднять руки вверх. Так Павел попал в плен. Что стало с обитателями землянки, он так и не узнал.
Павла привели на площадь, где было много наших пленных. Немцы приказали выйти из строя офицерам и коммунистам. Павел (которого никто из пленных не знал) вышел, хоть был простым матросом. Он поступил так от отчаяния, ему надоело бояться. Надеялся, что коммунистов расстреляют в первую очередь. Но вышло наоборот. Их оставили в живых, а остальных расстреляли на месте.
Партизанский рэкет
Павла отправили под Ровно строить железную дорогу. Его назначили старшим над пленными. Не знаю почему, но ему благоволил немец в довольно высоком звании. Когда все пленные спали после тяжелого трудового дня, он приводил Павла к себе, и они всю ночь напролет пили с ним шнапс. Ослушаться было нереально - офицер мог и застрелить.
Однажды, когда пленные строили дорогу у самого леса, к Павлу из чащи подошла цыганка. Она сказала ему, что послана партизанами. Партизанский командир велел, чтобы Павел передавал им еду. Цыганка назвала условное место, куда нужно было приносить пищу. Павел ответил, что пленные и так недоедают. Но цыганка была категорична: - Не послушаешься, мы тебя убьем! Пришлось послушаться. Пленные были злы на Павла, потому что теперь их пайки стали совсем крохотными. Но они не знали, что за их счет кормятся и партизаны.
Когда советские войска освобождали Украину, немец-покровитель решил забрать Павла в Германию. Накануне отъезда они вдвоем вышли на крыльцо дома. В этот момент из леса на лошади выскочил мальчишка лет шестнадцати. Он выстрелил из пистолета, целясь в офицера, но ранил в ногу Павла. Немец в ответ прошил мальчишку автоматной очередью. До конца своей жизни папа вспоминал этого подростка и сильно сокрушался о нем, хотя пострадал от его руки.
Возвращение домой
Немец забрал раненого Павла в Германию, правда, там его поместили в трудлагерь. Однажды его и еще одного парня вызвали в штаб и сказали, что посылают во Францию на учебу. Павел предположил, что их хотят сделать диверсантами. Отказаться было нельзя - убьют, но и предателем стать он не мог. И Павел придумал оригинальный ход. Будущим немецким агентам, конечно, дали сопровождающего до Франции. Как только сели в поезд, отец подбил его на выпивку. И они допились до того, что во Франции не могли даже выйти из поезда. После этого их вернули в трудлагерь, который потом освободили итальянские партизаны, и Павел еще некоторое время воевал с ними против немцев.
После окончания войны он целый год жил и работал у бауэра (фермера). Тот уговаривал его остаться в Германии и жениться на его дочери. Но папа очень хотел вернуться на Родину. В 1946 году, увидев посольскую машину с красным флагом, остановил ее и сказал, что хочет домой. После возвращения его год проверяли, но в итоге признали невиновным.
Папа в конце жизни очень хотел побывать в Германии, но сделать это ему так и не удалось...