Гуд бай, Америка
Учитель уехал. Сразу, как только появилась возможность покинуть любимую родину. И его учитель исчез. Поговаривали, что оба отправились в США, и поскольку в нашей среде не было принято перезваниваться, переписываться и вообще сообщать о себе и своей жизни какие бы то ни было подробности, то все связи разом разорвались, и появилось много свободного времени, которое, конечно, было занято тем же самым - тренировками, но теперь я как бы чувствовал какое-то освобождение и даже облегчение, хотя никто меня ни к чему раньше не принуждал, и к учителю я ездил добровольно и с удовольствием. Помню, это была очередная весна, но это была какой-то не то слишком ранней, не то слишком теплой и яркой. И я едва только на секунду задумался о том, что, может быть, и мне тут ловить нечего, и надо тоже ехать куда-то, в какие-то чудесные дали, где меня, само собой, не ждут, но откуда и не гонят, и значит, можно спать спокойно, а где шея, там и хомут появится, так одно за другим потянется - и все мало-помалу образуется. Но весна отвлекла меня от раздумий сразу же, и в Нескучном саду все вмиг стало зеленым, и Зеленый театр открылся, и толкинисты на полянке сражались деревянными мечами, и я смотрел на них и думал, что все еще, возможно, образуется и здесь, пока есть вот эти безумные хорошие ребята, занимающиеся ерундой и мечтающие наяву.
Но ничего не образовалось, кроме очередного витка феодализма, только уже на совсем бесчеловечных условиях, средневековых и не романтичных. Страна запоздало проживало историю Японии, Китая, всей Европы и даже части Средней Азии, уничтожая слой за слоем культуру, законность, уважение к другим, уважение к себе, перспективы и даже самые деньги, обесценивающиеся быстрее, чем наемный труд. Все стало напоминать аттракцион для любителей трудностей. Есть же аттракцион для любителей ужасов, значит, трудности кто-нибудь любит. Но оказалось, что любителей много - почти вся страна, и стало ясно, что мне с ней не по пути. Я стал собираться, готовиться к отъезду. Стал искать страну, которая подошла бы мне по моим невысоким запросам, а именно: спокойную, добросердечную, с хорошей экологией и не слишком замороченную на трудоголизме. Круг постепенно сузился до Тайланда, Болгарии и Чехии, и в результате непредвзятого отбора по соотношению цен на недвижимость к менталитету и беспроблемности победила Болгария.
Все еще побитая пятью сотнями лет недавнего османского ига и полувеком оголтелого коммунизма, страна поднималась и строилась, как могла боролась за лучшую жизнь, медленно побеждала коррупцию и остатки криминала, поднимала пенсии, обустраивала города и села, вошла в Евросоюз и отказалась от феодальной повинности, заменив армию на наемную.
Множество болгар уезжали в Штаты и Европу, расселились по европейским городам, купили недвижимость и окончательно обосновались. Другие вернулись на родину и уже ни за что не покидали ее, устраиваясь, кто где может не за баснословные европейские зарплаты, а за болгарские, с болгарскими же не слишком высокими расходами и налогами.
Но было время, когда я не видел смысла в эмиграции, хотя множество моих знакомых и друзей покидали родину и разлетались по свету свободными и легкими птицами. И я думал: вот, порой люди находят себя совсем не там, где этого можно было бы ожидать, и это здорово и интересно, что мы все такие разные. А сам жил на съемной даче, пил вечерами горячий чай, глядя в окно на заснеженные деревья, а снег падал и падал красивыми крупными хлопьями, и мне казалось, что вот здесь мое счастье. А страна? - да фиг с ней, со страной, искалеченной коммунизмом, рабством, пропагандой и культом всех правящих личностей. Всегда так было: страна сама по себе, а люди - сами по себе. И жили, и ничего. Мало хорошего больше ценилось, и счастьем был даже вот этот чай на съемной даче.
Но потом все изменилось очень резко. На месте пустующих зимой дач, деревянных и милых, построили современные и холодные коттеджи. Страна разделилась еще больше, и трещина между людьми стала настолько отчетливой, что угрожала уже падением в тартарары, а падать мне не хотелось, ни к чему было падать, когда у тебя есть цель, и вышло, что страна сама подтолкнула меня покинуть ее и найти для себя не менее милую и теплую новую родину.
Помню и никак не могу забыть те редкие глотки свежего воздуха, когда начинало казаться, что жизнь еще будет хорошей и, может быть, даже свободной. Помню подвал в одном из спальных московских районов, на дворе восьмидесятые, у нас тренировки через день, нас человек пятьдесят. Это был первый клуб, созданный даже не мной, а организованный одним из приятелей, но я вел здесь тренировки, и народу становилось все больше. Хорошие, открытые ребята. Жаль, что в девяностые большинство, не поняв слова "свобода", решили, что это вседозволенность, и что честный отъем денежных средств у наивных граждан - самое захватывающее мероприятие из всех, им доступных, и они стали бандитами, и в большинстве своем были бесславно расстреляны или экзекутированы другими, более изощренными способами другими такими же полупрофессионалами.
Это вообще был странный замкнутый круг. Ребята с удовольствием шли в подпольные боевые клубы, чтобы, как говорил Маяковский, "не было потом мучительно больно", но немного поосвоившись, приходили к логичному заключению, что надо же что-то делать со своими навыками, а тут еще вдруг эта воронка из образовавшейся откуда-то свободы, и шли ребята в светлое заморочившее их завтра, чтобы улечься штабелями, шпалами на железном пути все той же серой и безнадежной феодальной республики.
Помню, мне буквально по случаю достался том Бхагавад-гиты, выпущенной нищим советским тиражом "для своих" (читай: для спецслужб) и доставшейся мне по большой дружбе в качестве подарка еще до того, как кришнаиты принялись осваивать Арбат и скакать в балахонах под барабаны и каратэлы. Также по случаю заехала одна моя родственница, заслуженная работница одной из известных советских, а теперь российских специальных таких служб. Увидала мою книгу, повертела в руках, кивнула и так назидательно произнесла:
- Ну да, наша книжка. Этого теперь будет много, мы это запустим в массы. И не только это. Будет еще свобода. А потом все разом закроем.
Я тогда отнесся к этому нелогичному мнению довольно прохладно. Мало ли что скажет заслуженная работница? К ним туда без тараканов в голове вообще не берут, судя по тому, что мы постоянно наблюдаем. Так что субъективное мнение было оставлено без особого внимания, но сильно отчего-то запомнилось. И, как мы теперь знаем, исполнилось без отклонений. Поманили нас свободой, чтобы плюнуть в лицо, только и всего. Страна решала свои проблемы, делила ресурсы и власть, а мы просто ее кормили и содержали. И думали, что иначе нельзя. Что это и есть безотчетная первобытная любовь к родине.
Эту Бхагавад-гиту я читал на первой своей работе курьером, в одной редакции одной центральной и важной газеты, естественно, очень атеистической. Ирония судьбы, я бы сказал.
Впрочем, это течение религиозной мысли не оставило во мне заметного следа, и допотопные битвы на Курукшетре между близкими родственниками при участии разных потусторонних сил и действующих лиц - все это было вроде не особо притягательной фантастики.
Зато те редкие жемчужины китайской допотопной мысли, которые удавалось выудить из пыльных груд одобренной коммунизмом литературы, - вот эти мысли становились по-настоящему ценными и важными для формирования своего пути в боевых искусствах. Надо сказать, учитель философией не блистал и предпочитал помалкивать обо всем, что знал, и уж тем более, о том, чего не знал. Хорошая привычка, должен сказать. Без причины он рта не открывал и учил скорее при помощи остающихся синяков и ссадин, впрочем, не особо чувствительных, хотя и многочисленных.
Его навык не оставлять синяков на лицах был правильно воспринят нами всеми и очень пригодился мне потом в советской феодальной армии, особенно в первые полгода.
Но все же был один случай, когда я ногой выбил учителю зуб. Да, и мне сейчас очень за это стыдно, поскольку со мной он обходился все-таки довольно мягко и сдержанно.
Мы спарринговали, расстояние между нами было очень небольшим, меньше вытянутой руки и в какой-то момент мне показалось, что это чрезвычайно благоприятно для моей атаки, и обязательно ногой, вай-бай-туй (или ура-микадзуки, если угодно). И я просто сделал это. Вообще, за все время всех моих тренировок мне удалось достать учителя всего два раза. Видимо, по этой причине я и был не сдержан и поступал с ним явно не так, как он со мной. Это было глупо и неуместно.
Всего два раза! Да, вот такими были мои будни.
Плейлисты Youtube-канала Martial Arts bg: https://www.youtube.com/channel/UCfFgqMO2ZuALVbAtE6Oc01g/playlists?disable_polymer=1
Канал лаофэн цюань на Ютюб: https://www.youtube.com/channel/UC2PBE4GLmDm4Bjslp036PAg?view_as=subscriber
Уроки Лаофэн-цюань: https://boosty.to/lao
Уроки ТКБИ и другие уроки боевых искусств: https://www.patreon.com/mabg
Telegram - https://t.me/MartialArtsBG
facebook: https://www.facebook.com/groups/238736936647161/?ref=bookmarks
Связь: atrakisky@gmail.com