Пока греется машина - два звонка. В школу, классной, и в опеку, нашему куратору. Объяснила ситуацию, почему мы сегодня в школу не придем. Разработали по-быстрому, без Сашкиных ушей, план действий. Обе, и классная, и куратор в опеке готовы подыграть.
Садимся в машину. Баул с Сашкиными вещами - на заднее сиденье. с ЕЁ вещами, не с теми, которые я ей купила.
Трогаемся. Отъезжаем от дома.
Почему именно в машине выстроен весь воспитательный процесс?
Во-первых, в машине явный лидер - я. Я за рулем во всех смыслах, и с этим не поспоришь.
Во-вторых, машина - это замкнутое пространство, сбежать из которого у Сашки не получится. Она не может уйти в другую комнату, закрыть голову подушкой, включить телик. Даже ее телефон остался дома. То есть - я помещаю Сашку в замкнутое пространство, откуда она не может выйти и не может отвлечься. И в этом пространстве главная - Я. В машине Сашка будет вынуждена сидеть, слушать и ДУМАТЬ. Если она может это - думать...
В машине условия всегда диктую я. В машине телефонная связь через AUX. То есть все звонки идут через громкую связь в целях безопасности. Трубку держать не надо. Ну и заодно, конечно, Сашка все слышит. Вроде бы ей пришлось услышать, хотя весь концерт устроен именно из-за неё.
Едем. Первый мой звонок - классной.
- Анна Николаевна,здравствуйте. Саша в школу не придет.
- Что случилось? Заболела?
- Нет, Саша решила найти себе другую семью, поэтому мы сейчас едем в опеку. Поговорите, пожалуйста, с директором, чтобы подготовили документы, представитель из опеки приедет и заберет их, чтобы передать в детский дом.
- Хорошо. А как тогда быть с путевкой в Аква Лоо в Сочи? Вы от путевки отказываетесь и просто заберете назад деньги? Раз Саша решила искать себе другую семью, значит, она никуда не поедет? Ну, глупо, конечно, с ее стороны. Потому что я не знаю опекунов, которые бы приобретали детям такие дорогие путевки. Ну, раз она решила от Вас уйти, ничего не поделаешь. Это её решение, пусть уходит. Я пошла к директору собирать Сашины документы. И звоню в турфирму отказываться от одной путевки.
Конечно же, никто никуда не идет. Мамадорогая, что бы я делала без моей такой всё понимающей школы, таких работников опеки,а? Мало им своих обязанностей, еще и спектакли со мной разыгрывать!
Сашка, похоже, в отстаивании своих прав на покупку этого чемодана, так увлеклась битвой, что уже и забыла, для чего был нужен этот самый розовый чемодан!
А тут сидит сейчас и до неё доходит, что всё серьезно, что никто не шутит. Розовый чемодан не светит. Да еще и вообще ничего не светит. Никаких Сочей.
Сашка помолчала-помолчала и:
- Ну раз путевка уже оплачена, то так и быть, давай я в Сочи съезжу, а потом уж в детдом!
- Да здрааасти! Чего это еще за прощальные подарки? Или ты думаешь, что мне 15 тысяч деть некуда? Вон будет у тебя новая, хорошая семья, вот и пусть эта семья тебе покупает путевки куда захочешь. Хоть в Сочи, хоть на Мальдивы!
- Да ну и пожалуйста! Ну и не нужны мне твои путевки! И подарки никакие не нужны! И у меня будет новая семья, богатая! Которая какими-то несчастными деньгами меня попрекать не будет!
- Ну а мы что с тобой делаем сейчас? Мы как раз и едем в опеку. Сдадим твое заявление, что ты хочешь в детский дом от меня уйти, и пусть опека ищет тебе новую семью! Я ж не против.
Я жду - раскаяния. Осознания ребенком того, что она не права. Может быть, попросит прощения. Подумает, что все вот-вот может закончиться из-за глупого, дурацкого каприза. Куда там! Задранная вверх голова, упрямо сжатые губы и упертая уверенность в завтрашней сказочно богатой семье. Дурында... Мы едем в опеку.