Давно было дело, в те самые девяностые. Столетник вымахал – к окну не подойти.
Куда его девать?
А надо отдельно уточнить, что на дворе было время бандитских разборок и рецептов.
Все, как одержимые, носились с журналами и газетами, и снимали копии. Со всего. Рецепты тортов и соленых огурцов, выкройки журнала «Бурда», схемы из «Верены», чертежи моторов, срубов, колодцев, косички из пяти хвостиков, «Камасутра» опять же.
Откуда знаю? В нашем РИО стоял копировальный аппарат.
Потому, как только я заикнулась про столетник, так сразу нашлись знатоки, которые посоветовали сделать из столетника целебную настойку от всего. От всех напастей.
Старые листья столетника (алое) + стакан меда + бутылка водки.
А фигли нам, красивым? Сказано - сделано.
Растение четвертовали, мясистые старые побеги промыли, в холоде выдержали, нашинковали, медом залили, со спиртом настояли. Ну, не было водки.
Получилось нечто странное. Не жидкость, а некая клеевидная субстанция. Вид, мягко сказать, не внушающий желания пить. Но коль скоро рекомендовали ее применять против всех бед (от бронхита до подагры), кое-как выцедила я эти сопли-слезы в бутылки и поставила в холодильник, мысленно надеясь, что оно не пригодится.
Не отказала себе в наслаждении попугать коллег.
- Гляньте, что получилось! – принесла я на службу свою настойку.
- Сопли и сопли! – сказала напарница и тяжко вздохнула, полюбовалась на снимок своего старшенького сына на рабочем столе и добавила совсем уж не в кассу, - Как подумаю, что из каких-то соплей…
- Это у тебя хороший был столетник, - похвалила архивистка, - Любой бронхит, как рукой…
И как это всегда у нас бывает, совершенно внезапно, случился суровый ноябрь, со всеми вытекающими. И как нарочно судьба посылает болезного - заходит ко мне однокашник, дышать может только ртом и то через раз.
- Помираю, - говорит, - ни спать, ни есть не могу. Горло болит, башка ломит, лапы отваливаются. Есть чем согреться, спиртосодержащим желательно?
А у меня – голяк. Ничего нет. Только алое в холодильнике.
- Наливай! – говорит.
А оно не наливается. Кое-как нагрела бутылку, вытрясла пару столовых ложек этой слизи, в джезве нагрела и поднесла добру молодцу.
Сама ажно отвернулась, чтобы не видеть, как он сладкую теплую водку пить будет.
Тяпнул он и похвалил. Прогрела она замечательно. Пришлось врать, что продукт можно только в малых дозах.
Так и повелось. Пили мы ее наперстками при простуде. Теплую.
Пока однажды мой Сосед Федор, желая догнаться с друганами, не приговорил ее окончательно.
Потом еще допытывался, откуда у меня такая забористая текила.
Ага. Russian tequila!
Пить каплями.