Распил Пафлагонии
За несколько лет до описываемых событий Евпатор провел долгую ознакомительную поездку по Малой Азии, занявшую у него, с перерывами, полтора года. Это было необходимо, чтобы осмотреть ТВД будущей войны, узнать, какова ситуация на местах, и познакомиться с полезными людьми. Путешествовал Митридат с малой свитой и практически инкогнито, поэтому особого ажиотажа это посольство не вызвало, но имело свои последствия. В частности, он познакомился и наладил контакты с правителем Вифинии Никомедом III. Вифиния плотно экономически лежала под Римом, но формально была независимым государством, а её правитель имел определённую свободу действий. А затем следите за руками. Между Вифинией и Понтом располагалась Пафлагония, достаточно слабая страна, также являющаяся римским протекторатом. В своё время Рим завещал её Митридату V. Но потом Рим передумал, Митридат V очень удачно был убит, а завещание так и осталось простой бумажкой. Именно поэтому первый удар было решено нанести тут, так как формально приличия соблюдались.
Приготовления к попилу Пафлагонии шли постепенно и неторопливо. Никомед и Митридат брали под контроль прилегающие территории и ждали момента. Начавшись в 106 г. до н.э.., в активную фазу вторжение перешло только в 104 г., когда Рим плотнейшим образом завяз в войне с германцами. При этом очень удачно умирает правитель Пафлагонии, не оставляя прямых наследников, а местное население не оказывает особого сопротивления. Но Рим всё равно попытался вмешаться, хоть и не имел для этого ни сил, ни желания. К обоим правителям были отправлены послы с требованием вернуть захваченные территории... "народу Пафлагонии", то есть непонятно кому. Особый смак тут был в том, что и Пафлагония и Вифиния — это римские союзники, что делало вопрос, кто кому чего должен вернуть, ещё сложнее. По итогу Митридат показал завещание, подписанное Республикой, а Никомед просто пожал плечами, и на требование послов "вернуть Пафлагонию законному владельцу" переименовал своего сына родовым именем ещё недавно правящей там династии. И отдал свою часть Пафлагонии ему, формально выполнив невыполнимое требование, а по сути, просто потроллив тупых латинов. Более того, когда в Риме народный трибун всерьёз начал орать о том, что надо объявлять Понту войну, его чуть самого не засудили за оскорбление посла. А там, между прочим, смертная казнь полагается, как высшая мера. Кстати, отсюда можно сделать вывод, что, на этом этапе, Митридат достаточно активно контактировал с некоторой частью римских тузов, и мог за себя постоять и в Сенате в том числе, да и денег на это не жалел. Это потом, через десятилетия, он станет врагом номер один, отморозком и маньяком, что твой Бен Ладен, а сейчас это респектабельный восточный сатрап, друг Республики и уважаемый человек. Это надо помнить.
Каппадокийская чехарда
Теперь давайте посмотрим на карту, это важно для дальнейшего понимания ситуации. В дележке Пафлагонии Митридат забирал себе прибрежные области, оставляя Никомеду внутреннюю часть страны. Понтийское полукольцо вокруг Чёрного моря всё чётче вырисовывалось на карте. Но и Вифиния от этого стартапа серьезнейшим образом усиливается, подминает под себя ещё и Галатию, и получает общие границы с Каппадокией, ещё одним римским протекторатом. И, что самое важное, Рим проснулся. До этого момента он не вмешивался в дела Понта, не считая это необходимым, но теперь ситуация поменялась. И хоть сейчас Республике было просто не до того (германцы в 102 г. до н.э.. попёрли в саму Италию), но кризис однажды закончится, и тогда Рим возьмётся за него всерьёз. Действовать надо было быстро и на опережение, а самое слабое звено в цепи римских протекторатов, самая отдаленная, самая неустойчивая, но при этом потенциально самая «вкусная» страна — это Каппадокия. Именно вокруг неё завертится следующая интрига.
В своё время ещё Митридат V претендовал на Каппадокию, для чего выдал (~125г до н.э.) за Ариарата VI, тамошнего правителя, свою дочь, сестру Митридата VI, о чем мы говорили выше. Но последнему этого показалось мало, и в 111 году он организовал заговор и убил Ариарата VI, приведя к власти сестру, при малолетнем племяннике, также Ариарате. В таком виде ситуация была подвешена почти на десять лет, пока, благодаря дележке Пафлагонии, Никомед III не вышел на границы с Каппадокией. Дальше либо аппетиты у того разыгрались самостоятельно, либо тихие шепотки из Вечного Города, подвигли на активные действия, но Никомед, практически сразу же после окончания истории с Пафлагонией, предлагает безутешной вдове Ариарата VI руку и сердце. Одновременно с этим армия Вифинии вторгается в страну и почти без сопротивления начинает занимать все ключевые позиции. Митридат молчит. Молодожёны спраздновали свадебку, и Никомед уже начал подсчитывать, сколько всего полезного он приобрёл этой женитьбой. И тут, ВНЕЗАПНО, у понтийца при дворе появляется малолетний законный наследник Каппадокии. После этого Митридат действует стремительно, его армия поднимается по тревоге и сходу начинает громить размазанные тонким слоем по стране войска Никомеда. Причём формально он восстанавливает справедливость и сажает на престол своего племянника, никакой оголтелой экзотики. По итогу Никомед с супругой бегут обратно в Вифинию, армия Никомеда почти целиком рассеивается, а Митридат коронует Ариарата под номером семь правителем Каппадокии. И уходит обратно в Понт, не претендуя на прямую оккупацию страны. И хотя всем понятно, на чьих штыках сидит Ариарат VII, но тут уж ни Республика, ни Никомед ничего сделать не могли.
Однако Ариарат VII свою роль пешки осознавал и мириться с ней не хотел. А может там тоже голоса «западных партнеров» нашептывали. Но буквально через несколько месяцев после предыдущего гамбита ситуация у Митридата выходит из-под контроля, и племянник начинает собирать войска. Причём не только из собственных каппадокийцев. Другие римские союзники в регионе тоже прислали свои контингенты, в том числе и Никомед. В итоге получилась внушительная сила, с которой приходилось считаться. И хоть Понт и имел хорошие шансы на победу, но в любом случае с ощутимыми потерями. Митридат предъявляет Ариарату VII ультиматум, после чего во главе армии вторгается в страну. А затем предлагает племяннику личные переговоры и... собственноручно убивает его прямо на глазах у обоих армий. Так как нормально обставить политическое убийство было невозможно, в силу зашкаливающей паранойи Ариарата, Митридату пришлось пронести кинжал на переговоры, отвести племянника в сторонку и там самостоятельно перерезать ему глотку. Рыхлая коалиция противников Митридата тут же разваливается, и понтийцы занимают страну. Однако Митридат после этой победы отбывает обратно в Понт, сажая на царствование своего малолетнего сына. Дальше возможны варианты, тут либо наместники Понта и вправду жестоко разоряли страну, как говорят источники, либо они просто оказались некомпетентными идиотами, либо поддержка извне сыграла свою роль, а скорее всего все эти факторы сработали одновременно. Довольно-таки быстро в Каппадокии поднимается восстание, понтийские гарнизоны изгоняются, а на трон садится младший брат Ариарата VII, Ариарат VIII. Понт опять вторгается в страну, громит мятежников, очередной Ариарат гдет в процессе этой чехарды умирает, а на трон опять садится сын Митридата. Никомед не хочет сдаваться, и посылает собственную жену в Рим, выдав ей самозванца, который должен сыграть законного наследника престола. Вдова, самозванец и вифинские лоббисты устроили в Риме натуральный версус-батол с лоббистами понтийскими, вылили друг на друга по ведру дерьма, и окончательно задолбали сенаторов. К тому времени (98-97 .г до н.э.) война с кимврами закончилась, Рим потихоньку приходил в себя, и эта чехарда в Каппадокии начала их серьёзно раздражать. Поэтому они официально послали всех нахер и посадили на престол Ариоборзана, какого-то местного жителя, который примечателен только тем, что не принадлежал ни к одной из фракций. Понтийцам указали на дверь, и на какое-то время ситуация стабилизировалась. В отместку за это Митридат продавил в сенате закон, который отнимает у Никомеда незаконные завоевания в Пафлагонии и Галатии, и передаёт их также какому-то ноунейму.
Однако Митридату нужна была Каппадокия, и отказываться от своих планов он был не намерен. А раз в одиночку не получается, то самое время позвать друзей. Итак, знакомьтесь: Тигран II, армянский царь, зять Митридата и просто хороший человек. Армения в тот момент очень сильно напоминала Понт, это такой же малый хищник Малой Азии, который только и ждал, кого бы сожрать. А Тигран очень сильно напоминает самого Митридата, он был амбициозен, толков и, возможно, даже гениален. Фактически, следующие тридцать лет войны они пройдут рука об руку, при этом, несмотря на совершенно людоедские местные нравы, ни разу всерьёз не схлестнувшись между собой. Между царями была крепкая дружба и взаимное доверие, что, во многом, и позволило Понту так успешно воевать. Армения, фактически, прикрывала ему тыл и выступала вторым номером в большей части военных конфликтов.
Но это мы забегаем вперёд, об Армении и её правителе имеет смысл поговорить в четвертой части. Сейчас Митридат предлагает Тиграну вдвоём оккупировать Каппадокию и распилить её по-братски, благо с ней и Армения и Понт имеют общие границы. Тигран соглашается. Вместе они вторгаются в Каппадокию, и, уже не стесняя себя формальными проводами, оккупируют страну, а Ариборзан быстренько пакует чемоданы и отплывает в Рим. В Риме ему дают Луция Корнелия Суллу (того самого, ага), и отправляют обратно во главе армии. Сулла в Азии доукомплектовывает войска, вторгается в Каппадокию, и опять вышибает понтийцев с армянами из страны, а на престол опять сажают Ариоборзана. На этом, на несколько лет, чехарда вокруг Каппадокии заканчивается, Рим показывает зубы, а Митридат ещё не готов к большой войне. Идет 94 г. до н.э..
Финал комедии
Если кажется, что дальше уже некуда, то Востоку всегда есть чем удивить. В том же 94 году в Вифинии скончался Никомед III, на престол вступил Никомед IV, а его брат Сократ сбежал в Понт, прибился к свите Митридата и отправил послов в Рим, с просьбой посадить его на престол. Но там на него посмотрели как на идиота и помогать отказались, Никомед Рим устраивал. Через три года, в 91 году, в Республике начинается гражданская война: союзные Риму народности Италии устали от того, что римляне это сверхчеловеки, а все остальные это недочеловеки, а когда доходит до набора в армию, то все мы италики, и должны вместе нести одинаковое бремя, бла-бла-бла. Война была очень тяжелой для Рима, на два года страна погрузилась в хаос, и до поражения Республике оставалось совсем чучуть. Митридат снова, чутьем старого хищника, понимает, что сейчас можно сделать очередную попытку чего-нибудь зохавать, и начинает действовать. В первую очередь, Сократу дается неограниченный кредит на найм армии, после чего он, во главе контингента, «вооружение и доспехи которого можно купить в любой оружейной Малой Азии», вторгается в Вифинию, свергает своего братца, и утверждается на троне. Одновременно с этим Тигран и Митридат, уже своими официальными контингентами, опять (в пятый раз) вторгаются в Каппадокию, скидывают проримский режим и устанавливают лояльный себе. Ариоборзан опять уныло собирает чемоданы. Однако Республика выжила в Союзнической войне, и очень быстро приходила в себя, что заставило Митридата этим и ограничиться. Оба свергнутых правителя (Вифинии и Каппадокии), отбывают в Рим, и снова рассказывают какой бардак творится в Малой Азии, и какой Митридат отморозок, а Рим ничего не делает. Там этим серьезно озаботились, и, наконец-то, впервые за много лет, решили перейти к активным действиям. Ставленникам Митридата в Вифинии и Каппадокии выдвигается ультиматум, мол, «сдавайтесь, или Рим придет и вас всех поубивает». Но те, чувствуя поддержку патрона, начинают готовить войска для обороны. Сам же Митридат делает сложное лицо, и, мол, «их там нет, я тут в Понте сижу, примус починяю, не имею никакого отношения к этим вашим восстаниям, вам надо — вы и разбирайтесь». Но когда Рим начал всерьез набирать силы, и стало понятно, что весело понаблюдать как римляне завязнут в войнах и спокойно подкидывать дровишки в конфликт не получится, а скорее наоборот — быстро раскатав бунтующих сателлитов, римляне пойдут дальше и переломают самого Митридата, последний предпочел сдать своих марионеток, отвел лояльные себе силы, всячески выразил покорность, и даже убил правящего Вифинией Сократа, чтобы Никомеду удобнее трон захватывалось и он зла особого не держал.
И в этот раз римляне ограничились наведением порядка в этих двух областях, однако зла у них накопилось предостаточно, а Митридат уже вконец задолбал своими акциями в самые тяжелые для Республики моменты. Поэтому они начали готовить ответ, чтобы и Митридату жизнь медом не казалась. Всё-таки Митридат перегнул, да и Республика сильно изменилась. Реформы Мария дали ей приток новой крови, она ожила и стала как и раньше, опасной и агрессивной. Халява для Митридата закончилась. И хотя эти же реформы превратили её в непоследовательного шизофреника (что станет понятно из дальнейших событий), но даже в таком состоянии это был очень серьезный противник