Микки. Это совсем не мышонок, а девушка. И очень миленькая девушка.
У нее лицо манекенщицы, глаза с косинкой, да ещё чуть-чуть подправлены карандашом; большой рот и маленькие острые зубки. Целый день она ходит на высоких острых каблучках-гвоздиках. Юбки она носит совсем короткие — у нее красивые ноги.
И когда она разносит напитки, все следят, как она идет между столиками. Микки сама тоже радуется своим красивым ногам. В этом случае природа поступила справедливо и честно — дала бедной рабочей девушке такие ноги, на которые смотреть одно удовольствие.
Когда надо было достать какую-нибудь бутылку с верхней полки, хозяин всегда просил, чтобы это сделала Микки. Сразу же умолкал шумок в баре «Четыре ветра», потому что гости следили, как Микки мило ступала по перекладинам лестницы вверх и затем так же мило спускалась вниз. И только после этого посетители продолжали разговор или выпивку: что у кого прервалось.
Целый день улыбка и искусственный румянец не сходили с лица Микки; казалось, жизнь у нее полная чаша и она в высшей степени счастлива. Но когда случался гость, который не обращал внимания на ножки Микки, глаза девушки вопросительно округлялись и она грустно думала: почему ее не ценят, как человек порой может быть таким небрежным по отношению к другому! Например, Тедди.
Тедди. Это совсем не медведь, это парень, к тому же шофер. И на взгляд Микки, славный парень. У него коротко остриженные волосы, гладко начесанные на лоб, как у Наполеона, выпуклая грудь и озабоченное лицо, смешившее девушку. Но у этого славного парня был один большой недостаток — его не интересовали красивые ножки Микки. Он просто не догадывался посмотреть на них. Этого Микки не могла ему простить. Все остальное Микки ему прощала: его немногословие, странное озабоченное лицо и то, что он так неважно танцует.
Микки не скрывала своего недовольства и дулась. Тедди от изумления морщил под начесом лоб, потому что он никогда по-настоящему не понимал желаний девчонок и не знал, как им понравиться.
И все-таки ни одного свободного вечера Тедди не пропустил, чтобы не прийти сюда. Высунув далеко из-под стола длинные ноги в ярких носках, он сидел со стаканом джина под носом. Микки не раз поднималась по лесенке, но Тедди даже не замечал этого.
— Эй, Тедди, почему у вас такая кислая физиономия! — крикнула рассерженная девушка.
— Что поделаешь, если не везет,— ответил парень.— Теща умерла.
Микки села на высокий табурет и закинула ногу на ногу. Она действительно была очень миленькой, эта девушка. Хозяйка, у которой она снимала квартиру, всегда говорила:
— Микки, ты дура. С такими хорошенькими ножками можно сделать карьеру.
Этот разговор смешил Микки. Зачем ей карьера? Ей достаточно того, что все посетители бара «Четыре ветра» восхищаются ею и относятся к ней с уважением. Только этот бесстыдник, противный Тедди, потягивает джин и с озабоченным лицом, наморщив лоб, слушает музыку, опустив в машину «никель».
Однажды зимним утром люди проснулись в неузнаваемо белом городе. Такого снега не было еще со времен Адама. Улицы занесло, и машины стояли в высоких сугробах.
Микки радостно ловила на язык кружившиеся в воздухе снежинки, кидала снежками в памятники, лихо размахивала сумкой и подпрыгивала, идя на работу по снегу в туфлях на каблучках-гвоздиках.
В баре «Четыре ветра» посетители сидели в этот и в последующие дни в пальто и в кашне. Было сыро, туманно от пара и неуютно, а. пол был покрыт грязью и водой от тающего снега. Только Микки, не боясь холода, ходила по бару, подносила напитки, лазила на верхнюю полку, а Тедди сидел, как всегда, за своим постоянным столиком, потягивая джин, и слушал за свой «никель» музыку.
— Не надоело? — спросила Микки сердито.
— Нет еще, — ответил парень.
Девушка вздохнула. Но в глубине души она надеялась, что раньше или позже Тедди все-таки оценит ее.
Холод и снег держались, поднимались цены на уголь, и у людей росли заботы. Микки уже не ловила языком снежинки, у нее болело горло, воротник свитера колбасился вокруг шеи, а из носа капало.
Она работала тихо и незаметно в баре «Четыре ветра» и, поднося заказы к столикам, говорила почти шепотом, потупив глаза:
— Пожалуйста, не смотрите на мои ноги!
Она говорила так потому, что носила теперь теплые чулки, от которых икры казались толстыми и неуклюжими. Она ни за что не хотела, чтобы Тедди увидел ее такой. Но парень не пропустил и этого вечера. Он пришел как обычно.
Доставая с верхней полки бутылку, Микки на всякий случай украдкой бросила взгляд на Тедди. И увидела, как он разглядывал ее ножки.
Бутылка с вином выпала из рук Микки и разбилась. Тедди двумя длинными шагами подскочил на помощь собирать осколки, морща лоб и бормоча под нос что-то вроде: посуда бьется к счастью!
— Милая! Не плачь, — сказал он вдруг.
И Микки улыбнулась ему нежно-нежно сквозь слезы.
«Чертовски милая девчонка! — подумал Тедди.— Только стоит ли плакать из-за разбитой бутылки?»
А Микки была теперь совершенно уверена, что Тедди, к счастью все же не заметил ее ног, а то бы он не сказал ей «милая».