Продолжение 3
В понедельник Лена отказалась идти после работы в кино.
Черноглазая Неля надула губы. – Кораблёва, это не по-товарищески, я одна с Вадиком на культурное мероприятие не пойду, завтра весь архив будет про свидание намекать.
Комсомольцев в архиве было только трое и посещение кинотеатра всей ячейкой было на руку приятельнице.
– Нелечка, миленькая, прости меня, я же тебе про мою соседку рассказывала, ну не могу я сегодня. Мне самой неохота эту картину пропускать, последний же день идёт в «Заре». – Лена накинула платок, застегнула пальто, не глядя на негодующую подружку. – В общем, ты как знаешь, а я пошла, до завтра.
Соседка тоже прибежала домой сразу после работы, торопливо переоделась и кинулась смотреть шторы. – Давай я их сразу постираю. Слушай, на работе как вспомню, что горячая вода есть, так сразу на душе легче.
Пока Лена протирала шкаф, прикидывая как за него взяться, Тоня устроилась рядом со стиркой, иногда убегая на кухню присмотреть за картошкой.
Шкаф был заперт, ломать замок было жалко, и Лена уже подумывала посмотреть что-нибудь другое, но Тоня, обтерев руки об подол халата, провела пальцами вдоль края задней стенки – сначала справа, потом слева и торжествующе показала ключик.
Открыв шкаф, женщины удивлённо заморгали – сверху донизу все было затянуто плотной тканью.
– Как переехали, так ничего разобрать и не успели, – Лена подвинула табурет поближе и стала не спеша скатывать ткань.
Тоня перехватила скатку и аккуратно собрала её снизу. Медленно выпрямилась, прижав руки на груди. – Сколько всего…, а ты из штор юбку собралась шить.
Лена спрыгнула со стула и встала рядом с соседкой. Та только вздохнула, глядя на неё и перевела взгляд на шкаф.
– Смотри, как аккуратно, всё на плечиках. Может, примеришь пальто? Вот эти, похоже, мужские, а давай вон то, светло-серое.
Лена натянула на себя тонкое пальто, но оказалось, что петли с левой стороны. С трудом перебрав плотно висевшие вещи, соседки окончательно пали духом, оказалось, что платьев тут нет и пальто, плащи, костюмы, рубашки – все мужские. Внизу стопкой лежали несколько шерстяных одеял и думки в вышитых наволочках. В отдельном ящике лежали завёрнутые в наперники свитера и безрукавки, отдельно было сложено бельё, а в красивой шкатулке скручены в кольца несколько ремней и коробка с бритвенным набором.
– Думаю, Леночка, что должен быть шкаф и для материных вещей, ты же говоришь, она щеголиха была, стало быть, добра не меньше будет.
– Я тут вспомнила… вряд ли мне что-то подойдёт, тётя всегда говорила, как ей жаль, что я на их родню больше похожа, мама-то была высокая, статная.
– Да разве это печаль, из большого маленькое сделать, ушьём.
– Вам и на себя тоже перешивать придётся, от меня недалеко ушли. – Поглядев на Антонину, Лена улыбнулась, – Это всё будет наше, общее, раз мы обе Кораблёвы.
– Да уж, как ты у коменданта фамилию сказала, у меня в голове перемешалось, про кого говорят, никак в толк взять не могла. Растерялась, а комендант все повторяет: как ваша фамилия, как ваша фамилия, а я едва выговорила.
– Как он глаза выпучил, – Лена засмеялась, – даже ручку бросил, вы что, говорит, родственники?
– Ох, как я испугалась, вдруг обмен не разрешит. А потом он ордер подписал, скорее уйти хотела, вдруг бы передумал. – Тоня слабо улыбнулась.
– А если бы он отбирать начал? – Лена закатилась как колокольчик. – Вы бы побежали?
Отсмеявшись, снова взялись смотреть найденное: сначала хотели перенести всё, что могло пригодиться, к себе, но вовремя вспомнили что, кроме как на стулья, положить вещи некуда. Решили, что заберут думки и покрывала, а остальное пока пусть останется здесь.
Сняли с сундуков стол, но он не проходил в двери, пришлось снимать их с петель. Долго мучились, пытаясь повесить их обратно, в конце концов, прислонили их к стене со стороны бывшей Лениной комнаты. Зато ужинали сидя за большим овальным столом. Клеёнки на всю его поверхность не хватило, выходило, что с получки придётся покупать новую. Потом Тоня сообразила, что такой широкой клеёнка не бывает и лучше купить ткани на скатерть. И вообще, получалось, что этот стол на кухне ни к чему: скатерть будет жаль пачкать, и для двоих он великоват, но сил тащить его из кухни обратно уже не было.
– Может, верхний сундук разберём. – Антонина застенчиво посмотрела на Лену, – вдруг есть что-нибудь из одежды.
Лена балансировала на крышке широкого нижнего сундука, и Тоне пришлось и придерживать девушку, и принимать вещи. Сначала всё выгрузили на пол, и стали разглядывать каждую вынутую находку, но из одежды были только фартуки. Остальное было тоже всё нужное и полезное: постельное бельё, полотенца и скатерти, но Лене казалось, что это всё не то. Антонина ещё несколько раз подходила к шкафу и щупала пальто, восхищаясь добротностью. Пустой сундук удалось снять и вытащить в проходную комнату. Лена хотела сразу застелить стол одной из найденных скатертей – в сочном узоре из коричневых, белых и желтых листьев, но Тоня уговорила её сложить всё обратно. Всё-таки оставили себе пару полотенец для бани и несколько штук льняных кухонных.
Перед сном, сидя на диване, Антонина задумчиво гладила их руками, иногда прижимаясь лицом.
– Даже жалко руки вытирать. Лена, а родители твои кто были?
Лена повесила новое покрывало на спинку своей железной койки. – Я вообще-то тётю спрашивала, но она только ворчала. Так ничего толком и не выяснила, но, когда тётя тетради проверяла, говорила, что папа тоже к языкам был очень способный и знал три или даже больше. У меня всегда пятёрки по немецкому были.
– Ты хоть их помнишь?
– Конечно. – Лена села на кровать и закрыла лицо руками. – Когда они в деревню приезжали, то папа со мной на речку бегал нырять, или в лес за грибами. А мама с книжками в саду сидела. Всегда нарядная и мне красивые платья привозила, правда, тетя только на праздники их разрешала брать, или когда в город ездили. Ещё тётя всегда над мамой смеялась. Говорила, что у них, в Саприно, туфли на каблуках даже девки только на танцах одевают, а до клуба босиком бегут.
Лена легла и закрыла глаза, под головой лежала мягкая думка, слегка пахнущая пылью. Ей казалось, что она принесла её из пещеры Аладдина, где скрывались сокровища, а в глубине найденной комнаты её ждут какие-то необыкновенные наряды. Перед глазами мелькали затейливые тюрбаны, развевались прозрачные разноцветные ткани и сквозь них просвечивали блестящие украшения, камни в них были огромные как лампочки.
Продолжение следует