Исторически так сложилось, что человеческое общество старается обезопасить себя от жестокости и преступлений. С одной стороны, это всегда происходило с помощью совершенствования судебной системы и принятия новых законов, которые в разных странах подчас бывали более жестоки чем само преступление. С другой стороны, просвещение и религиозность поднимали нравственность человеческих сообществ. Из века в век человеческая жизнь и личность ценились все сильнее. Рабство, феодальное крепостное право, геноцид целых народов отошли в прошлое. Даже, несмотря на то, что на нашей планете, кое-где все еще идут военные конфликты – они носят локальный характер. Многие страны отменили у себя смертную казнь. Почти каждый житель Земли уже обрел личную свободу, стал гражданином той или иной страны, где чувствует себя под защитой её законов и норм нравственности. Подавляющее большинство людей понимают, что наносить вред другому человеку, обманывать, воровать, а уж тем более убивать – это плохо. И даже не из-за обещанной законом неотвратимости наказания.
А теперь вернемся к нашей фантастике. После высоконравственных произведений советской литературы и кинематографии ХХ-го века, в которых полностью отрицается насилие, как действие, мы, с принятием демократических ценностей вновь требуем крови и жестокости. Правда и добро у нас теперь с оружием или в крайнем случае с кулаками, а злодеев обязательно ждет гибель. Почему же в нашем навоевавшемся и натерпевшемся обществе произошел такой откат нравственности?
Читая современную фантастику или просматривая фильмы, и уж тем более играя в видеоигры мы не сомневаемся в представленном нам авторами балансе. Зло настолько ортодоксально, жестоко и безнравственно, что вопрос его полного уничтожения не вызывает у нас никаких вопросов – убить, уничтожить, самым жестоким образом – это нормально. Но попробуйте, не зная предыстории, прочитать выдержку из такого литературного произведения, или посмотреть кусочек фильма, где главный герой расправляется со злом. Представьте, что вы не знаете, что это главный герой, а злодеи не выглядят так вычурно и гротескно. Уверен, такая расправа вам покажется нечеловечески отвратительной. Никто не захочет видеть такое в реальной жизни. А, между тем, львиная доля современной культуры зиждется именно на этом.
Конечно, основную роль здесь играет спрос. Авторы производят именно то, что требует публика. Но почему так происходит, почему современный человек хочет видеть на страницах книг и экранах именно жестокость по отношению к жестокости? Можно сослаться на извечную тягу человека к справедливости, пусть эгоистичную, субъективную, но все же справедливость. Но в реальной жизни попытки насадить подобную справедливость приведут к совершенно иному результату. Так может хоть в книге, хоть на экране увидеть это. Вот и приходится авторам ломать голову, чтобы придумать сначала врагов пожёстче, а затем им и расправу покруче.
А можете ли вы представить себе доктора наук или космонавта сломя голову бегущих смотреть очередной фантастический блокбастер, играть в видеоигру или читать повесть-стрелялку? Думаю, это сложно представить.
Тут то и становится заметно, как на это влияет уровень культуры, образования и воспитания (только все вместе!). Но к сожалению, таких людей действительно мало, ведь с детства нам не прививают главного – неумолимого влечения к познанию, такого влечения, которое бы перевешивало все другие ненужные удовольствия. Но прививать такую способность нужно весьма трепетно и осторожно, ведь вечно человека нельзя тащить к чему-то, пусть даже и очень хорошему. Он должен идти сам, чтобы на одном из жизненных этапов взять под свою ответственность другую пока еще маленькую жизнь.
А пока эволюция человечества будет идти своим чередом. Вы же попробуйте почитать хорошую книгу, посмотреть хороший фильм или обратите внимание на сюжет хорошей видеоигры. А эта статья пусть будет вам пищей для размышления о том, что вопрос обыденности насилия в произведениях культуры и искусства может серьезно исковеркать сознание будущих поколений, и направить развитие нашей цивилизации в более разрушительное русло.