Доли́на ге́йзеров — это одно из наиболее крупных гейзерных полей мира и единственное в Евразии. Долина гейзеров расположена на Камчатке в Кроноцком государственном биосферном заповеднике.
Она представляет собой глубокий каньон реки Гейзерной, в бортах которого на площади около 6 км² находятся многочисленные выходы гейзеров, горячих источников, грязевые котлы, термальные площадки, водопады и озёра. На этой ограниченной по размерам территории наблюдается аномально высокое биоразнообразие и высокая контрастность природных условий и микроклимата.
Долина гейзеров труднодоступна, на её территории действует заповедный режим. Её экосистема является уникальной для России и весьма уязвимой для внешних воздействий, поэтому ведётся постоянный экологический мониторинг состояния природного комплекса, рекреационная нагрузка жёстко нормируется.
С 1992 года сюда туристическими фирмами по договору с заповедником организовываются вертолётные экскурсии, действует строгая система правил и требований по организации экскурсий в целях сохранения равновесия экосистемы[2]. В 2008 году по результатам голосования Долина гейзеров вошла в список семи чудес России.
В 2007 году после того, как на регион обрушились ливни, сошёл оползень, на месте Долины гейзеров образовалась запруда. В 2013 году сильные дожди способствовали возрождению природного памятника. Новый оползень разрушил естественную плотину, освободив источники. Когда вода спала, гейзеры вновь забили. И по словам специалистов[каких?] их стало ещё больше.
Открытие долины
Долина гейзеров была открыта в апреле 1941 года геологом Кроноцкого заповедника Татьяной Устиновой и проводником-ительменом Анисифором Крупениным.
В апреле 1941 года вместе с наблюдателем заповедника, камчатским аборигеном Анисифором Павловичем Крупениным, я отправилась на собачьей упряжке — транспорте, который уже отошел в прошлое — чтобы поискать, куда же девается вода из кальдеры вулкана Узон. На Узоне я побывала с мужем, зоологом Юрием Викторовичем Авериным, в 1940 году, в год нашего приезда на Камчатку и начала работы в Кроноцком заповеднике.[7]Татьяна Устинова
Время исследования — апрель — было выбрано не случайно, так как экспедиция предполагалась на собачьих упряжках, а в это время года на территории Кроноцкого заповедника ещё много снега, который покрывает непроходимые летом заросли кустарников. Поднимались вдоль устья реки Шумной. По ней тогда проходила граница заповедника. На схеме она не имела притоков, но Татьяна Устинова предположила, что у реки должен быть левый приток, несущий воду из Узона:
Вода в Шумной имела ирридирующий оттенок, который трудно описать. Он возникает у чистой пресной воды, если к ней примешивается в значительном количестве минеральная. Это укрепило меня в моих предположениях… и в конце дня мы увидели большой левый приток, впадающий в Шумную со стороны Узона, как я и предполагала.[7]Татьяна Устинова
Татьяна Устинова и Анисифор Крупенин решили исследовать этот приток и рассчитывали дойти до реки текущей из кальдеры вулкана Узон, таким образом открытие гейзерной Долины на Камчатке явилось делом случайным, тем более, что на азиатском континенте гейзеров до этого никто не находил, они были известны на тот момент только в трёх местах земного шара: в Исландии, США и Новой Зеландии. Несмотря на то, что вулканических областей много, но гейзеров мало, так как возникновение их требует для себя редко встречающиеся термодинамические условия.
Погода была отличная… Встав пораньше, мы оделись, вернее разделись по погоде: гимнастерки, камлеи — белые рубашки длиной до колен из палаточной материи, предохраняющие от ветра и снега, обулись в высокие резиновые сапоги, взяли лыжи и отправились исследовать найденный приток Шумной… встали на лыжи и бодро побежали вверх по течению реки. Вскоре лыжи пришлось оставить… и дальше пошли по покрытому снегом склону, проваливаясь до колен… Шли, шли, а реки из Узона все нет. А ведь надо еще идти обратно, выбираться из долины. Пока раздумывали, впереди взлетел высокий столб пара, видимо, там был крупный горячий источник. Решили до него все же дойти. Погода все хуже, идем, а горячего источника нет, лагерь все дальше… С погодой в горах не шутят, решили идти обратно. Сели на снегу отдохнуть, съесть что взяли с собой. Вдруг с противоположного берега из маленькой парящей площадки… ударила прямо в нас косо направленная струя кипятка в сопровождении клубов пара и подземного грохота… Мы страшно перепугались, прижались друг к другу, сидим и не знаем, что нас ждет. Поведение вулканов непредсказуемо… И вдруг извержение кипятка прекратилось, некоторое время продолжались выбросы клубов пара, а затем все затихло и перед нами лежала небольшая парящая площадка, ничем не примечательная. Тут я опомнилась и завопила не своим голосом: «Гейзер!!!»[7]Татьяна Устинова
Из-за погодных условий дальнейшее продвижение вдоль бассейна реки было невозможным, и исследователи приняли решение возвращаться в лагерь к кордону, а затем обратно в посёлок. Но Татьяне не терпелось продолжать исследование только что открытого гейзера, теперь уже и вместе с мужем и тогдашним директором заповедника:
В Кроноках я рассказала мужу и директору о своей находке, и мы дружно решили, что летом надо отправиться обследовать найденную нами теплую речку. Но летом директор уехал в Москву, Аверин остался за директора и покинуть поселок не мог. Отправились мы в июле 1941 года опять вдвоем с Крупениным с одной вьючной лошадью, которая везла наше лагерное оборудование и немногочисленные припасы.[7]Татьяна Устинова
Второй раз пошли по другому пути, сначала по приморской низменности, затем, поднялись в высокогорную пустыню, обошли конуса вулкана Крашенникова, затем мимо конуса Савича и «…вышли к обрыву в глубокую долину. В ней было множество струй пара, которые усеивали её дно и склоны. Временами в разных местах взрывались фонтаны кипятка — гейзеры.» Так Татьяна Устинова и Анисифор Крупенин второй раз посетили долину, теперь уже на целых 4 дня имея целью непосредственное исследование и описание этого природного объекта.
Обошли весь активный участок долины, описали все найденные гейзеры, прохронометрировали стадии их деятельности и дали им имена, не увековечив ими друг друга, а по разумным соображениям. Самый большой гейзер - Великан. Гейзер, бьющий из щели - Щель. Гейзер, у которого во время извержений вода бьет из трех отверстий — Тройной. Найденный нами весной — Первенец. Работать было интересно, но и страшно. Режима источников мы не знали. В любой момент со склона, по которому мы проходили, могла выплеснуться на нас струя кипятка… Оказалось, что в палатке под спальными мешками холодная на ощупь почва прогревалась так, что мы спали как на печке, а в нескольких метрах от нашей палатки пасущаяся лошадь внезапно провалилась задними ногами, а из образовавшихся отверстий все время, пока мы были в долине, поднимался пар.[7]Татьяна Устинова
Вернувшись на базу заповедника Татьяна Устинова рассказывает о достижениях и её муж, Аверин, который тогда замещал директора, посылает телеграмму в Управление заповедников в Москву. Но, в связи с началом войны, в ответной телеграмме научную работу велели прекратить, Устинову уволить, на место директора окончательно назначить Аверина, соблюдать строжайшую экономию. Таким образом до окончания войны исследования долины было приостановлено.
Татьяне Устиновой довелось побывать в долине ещё раз, после окончания войны. Этот поход совершили втроём: Аверин, Крупенин и Устинова. На этот раз была сделана детальная схема, описания, фотографии, взяты пробы воды.
