Очередные переговоры Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана были приурочены к вводу в эксплуатацию газопровода «Турецкий поток» - одного из крупнейших инфраструктурных проектов современности: протяженность трубопровода составила 930 км, пропускная способность - 31,5 млрд м3 в год. Топливо по нему, как сообщал «Газпром», уже начало поступать некоторым членам Евросоюза, в планах – продавать газ в Грецию, Болгарию, Италию, Сербию и Венгрию.
Это, несомненно, важнейшее событие для двух стран, но в повестке дня переговоров далеко не последнее место занимало положение в Ливии, в последнее время вновь оказавшейся в центре внимание мирового сообщества. Встреча Стамбуле прошла в закрытом для прессы режиме – ни до ее начала, ни по ее окончании никаких заявлений сделано не было, что вызвало было сомнения в ее продуктивности. Однако, после церемонии запуска трубопровода переговоры возобновились, и их результатом стало совместное заявление лидеров двух стран.
Напомним, что свержение режима Муаммара Каддафи в Ливии с помощью сил НАТО привело к расколу Джамахирии. Северо-западом Ливии управляет из Триполи Правительство национального согласия (ПНС) во главе с Файезом Сарраджем, востоком - всенародно избранный и поэтому не менее легитимный парламент (Палата представителей), сформировавший свое временное правительство. Две последние структуры во многом подконтрольны Халифе Хафтару – командующему Ливийской национальной армией (ЛНА). Помимо этого, некоторые территории в Сахаре, пока не подчинившиеся Хафтару, - это племенная вольница. Такая ситуация вполне объяснима: области Триполитания (на западе), Киренаика (на востоке) и Феццан (на юге) известны еще со времен античности, и в единое государство (точнее, колонию) их собрали только итальянцы в 1934 году. Центробежные процессы не прекращались даже во времена жесткого правления Каддафи.
Анкара в последнее время стремительно сближается с Триполи. Подписанный в конце прошлого года меморандум о делимитации морских границ с ПНС, помимо гипотетических геополитических выгод, дает Турции пусть небольшой, но шанс взять под свой контроль, ну или хотя бы поучаствовать в разработке морских месторождений природного газа, на которые претендуют и другие страны Восточного Средиземноморья. Прежде всего - Египет, Греция, Кипр и Израиль, на этом направлении объединившие усилия в рамках Восточно-Средиземноморского газового форума. А за ними (это ни для кого не секрет) «маячат» США. Помимо этого Европейский Союз занимает довольно жесткую позицию в этом вопросе, и на новое серьезное обострение отношений с Европой Анкара вряд ли пойдет. Брюссель на этот раз действительно может ввести в отношении Турции, чей экспорт и импорт более чем наполовину «завязан» на европейских партнеров, вполне реальные санкции.
Перспектива региональной изоляции в связи с «газовой активностью», с одной стороны, и планы вмешаться в гражданскую войну в Ливии (что не понравилось, пожалуй, ни одному из субъектов международного права), с другой, заставили Эрдогана заняться поисками союзников. Именно в этой связи следует рассматривать его неожиданный вояж в Тунис в сопровождении министра обороны и главы Национальной разведывательной организации. Ссылаясь на неких наемников, Эрдоган во время своего тунисского визита, как бы «обосновывал» этим отправку турецких военных в Ливию.
Однако, уговорить тунисское руководство не удалось: после отъезда турецкого гостя официальный представитель президента арабской республики заявил о намерении своей страны придерживаться нейтралитета в ливийских делах. А заодно дезавуировал заявление Эрдогана о якобы заключенном турецко-тунисском «союзе» на ливийском направлении.
Неудача не обескуражила турецкого лидера, и в первых числах января Великое национальное собрание Турции одобрило инициированный президентом Эрдоганом мандат на отправку турецких военнослужащих в Ливию. В ответ Хафтар объявил всеобщую мобилизацию для того, чтобы «изгнать иностранные силы» и помешать Анкаре «возродить османское наследие». Пятого января Эрдоган признал факт начавшейся переброски в Ливию турецких военных, где, по его словам, они будут заниматься «координацией». Давно замечено: перед каждой встречей с российским коллегой турецкий президент предпринимает шаги, направленные на укрепление его переговорных позиций – будь то реверансы в сторону Атлантического альянса, визит в Вашингтон и т.п. Так что и на этот раз традиция не была нарушена.
По многим причинам политического и экономического характера Турция вряд ли предпримет масштабную военную операцию в Ливии. В отличие от последней операции турецкой армии в Сирии, теперь ситуация иная. Если военная активность Турции в соседней стране большинству электората понятна (общая граница, проблема беженцев, «курдская угроза»), то события в далекой Ливии турецких граждан непосредственно не затрагивают, и аналогичную поддержку возможная военная операция в Африке вряд ли получит, и это может быть чревато новыми внутриполитическими осложнениями. Да и позволить себе «роскощь» ведения военных действий на два фронта Турция не может. Так что турецкий контингент вряд ли окажется многочисленным, скорее это – «демонстрация флага» в Средиземноморье.
Другое дело, что неназванные источники Reuters в турецком руководстве сообщают о планах Анкары направить в Ливию сотни протурецких боевиков из Идлиба (по другой информации они уже там). И это вполне правдоподобно ввиду приближающейся развязки в идлибской зоне. И вот их действия турецким инструкторам, вероятно, и предстоит «координировать».
Очередные геополитические инициативы Анкары в Москве встретили прохладно: 26 декабря Дмитрий Песков сообщил журналистам: «Ситуация в Ливии, безусловно, вызывает озабоченность, в том числе и нашу… Мы считаем, что любое вмешательство третьих стран в эту ситуацию вряд ли будет способствовать урегулированию, но любые попытки третьих стран способствовать непосредственно решению проблемы и помогать сторонам конфликта выходить на решение всегда приветствуются - международные усилия только приветствуются Российской Федерацией».
Другими словами, Москва, выразив негативное отношение к эскалации конфликта, фактически пригласила Анкару объединить усилия в поисках разрешения проблемы дипломатическими средствами.
Заметим, что тремя днями ранее, 23 декабря, для обсуждения ситуации в Ливии и Сирии в российскую столицу прибыла турецкая делегация в составе дипломатов, военных чинов и сотрудников разведки. По сообщению турецких СМИ, консультации продолжались целых три дня, но, судя по всему, решения найдено не было, и, по мнению ряда экспертов, его поиск был отложен до очной встречи российского и турецкого лидеров. Примечательно, что в эти же дни острие возобновившегося было в декабре наступления армии Хафтара на Триполи (где базируется ПНС – А.И.) было перенаправлено на Сирт и Мисурату, а на столичном направлении боевые действия перешли в вялотекущую фазу.
В совместном заявлении Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган, подтвердив приверженность территориальной целостности Ливии, констатировали, что стабильность в стране можно достичь лишь в ходе инклюзивного межливийского диалога. А главное: стороны «приняли решение взять на себя инициативу и в качестве посредников призвать все стороны в Ливии прекратить боевые действия с 00 часов 12 января, объявить устойчивое прекращение огня, подкрепленное необходимыми мерами, которые должны быть приняты для стабилизации обстановки на земле и нормализации повседневной жизни в Триполи и других городах, и немедленно сесть за стол переговоров для того, чтобы положить конец страданиям ливийского народа и вернуть мир и процветание в страну».
За последние месяцы попытки добиться прекращения боевых действий и организовать встречу Хафтара и Сарраджа предпринимали Париж, Рим, руководство ООН – но пока безуспешно. Удастся ли сделать это Москве и Анкаре? Шансы есть: Сарраджу необходимо договариваться - чем дальше, тем больше он проигрывает в противостоянии с Хафтаром, который, похоже, прислушивается к рекомендациям из Москвы, уже прочно зарекомендовавшей себя посредником для самых разных противобрствующих сил на Ближнем Востоке.
Читайте другие материалы журнала "Международная жизнь" на нашем сайте.