Это было самое мрачное время в советской истории. Но даже во время войны с нацистской Германией русские не теряли духа. Мы представляем выдержки из личных дневников 1941-1945 годов о том, как праздновали Новый год в те времена.
Елена Смолина, родившаяся в 1929 году, говорит, что новогодняя вечеринка 1942 года в Вологде была очень скромной. «Мы украсили елку в школе и танцевали вокруг нее. Деда Мороза не было, не было веселья, не было веселого смеха ». 1943 и 1944 годы были похожими, праздничные угощения включали пшеничные лепешки, приготовленные на керосиновом нагревателе, и тушеное мясо в консервированной банке.
Новый год в Мурманске в 1944 году
Мурманский областной краеведческий музей
Первый «настоящий» Новый год наступил в 1946 году: «Мама, дядя Сережа, приехал в гости - единственный из четырех братьев, переживших войну! А здесь были подарки, угощения и радость от встречи друг с другом! Горячая картошка с сельдью, маринованная капуста и огурцы были нашей едой. В 12 часов мы слушали приветствия по радио, поздравляли друг друга, но не спали долго: 1 января был рабочим днем! »
Новый год на передовой
Танк идет к линии фронта с надписью: «С Новым годом!», 31 декабря 1941 года, под Москвой
Александр Капустянский / Спутник
Новый год в осажденном Ленинграде был еще более особенным перед лицом немецкой армии, окружавшей и нападающей на город. Римма Власова, помнит Новогодняя вечеринка 1941 года: «Они нашли елку, украсили ее и пригласили нас, слабых, истощенных и едва двигающихся детей. Я не помню никакого веселья на этом празднике, потому что было очень трудно подбодрить этих детей, опустошенных бомбардировками города, холодом и голодом. Тем не менее, этот праздник принес нам всем огромную радость, удивительно, что он произошел в таких ужасных условиях. Но самыми удивительными были угощения. Вместо подарков нам были вручены стеклянные банки с буханкой хлеба и крошечным кусочком конской колбасы. Это было настоящее чудо, потому что в последнее время мы не ели ничего, кроме хлеба и воды. Радость и изумление подняли наш дух. И еще, нам подарили подарки - баночки сладкого, вкусного желе. В те времена немыслимое сокровище.
31 декабря 1942 года, Сталинград. Советские солдаты встречают Новый год
Архив фото
На поле битвы было намного тяжелее, где не было места для празднования. Леонид Вегер, советский разведчик, вспомнил ночь 31 декабря 1942 года под Сталинградом: «Обеда не было. Сидеть на морозе, во влажной одежде, становилось все более неприятно. Я вспомнил, что это был канун Нового года; наш мрачный новогодний вечер. Когда усталость немного прошла, я взял свой пулемет и пошел гулять. В соседнем ущелье я нашел привязь и несколько лошадей. Я почувствовал мешок с кормом одного из них и нашел несколько кукурузных початков. Я взял один и начал жевать, взял другой и положил в карман, возвращаясь. Мы зажгли огонь. Стало тепло. Разжевав вкусную кукурузу, я пошла спать. Я снова вспомнил, что это был канун Нового года, и перед сном подумал, что это не так уж плохо ».
Обожженная пшеница на ужин
1 января 1942 года в детской больнице в Ленинграде
Сергей Струнников / Спутник
Некоторые должны были праздновать прямо в середине битвы. Михаил Образцов вспомнил, что в последний день 1942 года он принимал участие в контратаке, которая отбросила нацистов, и сразу после этого была новогодняя вечеринка. «После размещения часовых на их постах, остальные из нас собрались в землянке. Старший сержант принес нам горячую еду, американское тушеное мясо с говядиной и водку. Мы пили память погибших, затем пили за героизм наших воинов и за Новый год. Один из наших самых крепких солдат, Коля Семенов из Поволжья, спросил, умеет ли он петь, и начал «Когда я на почте служил ямщиком» - традиционная русская песня). Он пел так преданно, что мы затаили дыхание и слушали, каждый из нас представлял себя молодым героем этой песни ».
Новый год в Ленинграде во время осады, 1943
Аюна О (CC BY-SA 4.0)
Для советских людей, живущих в оккупированных городах, это был не праздник, а вопрос выживания. «Наша семья жила в подвале у фронта Германии», - вспоминает Константин Зимин, который был ребенком в Сталинграде военного времени. «Незадолго до Нового года нацисты выгнали нас, и мы оказались на улице. Было холодно и безветренно, шел снег. Моя старшая сестра Клава несла трехлетнюю Галю, а я, 12-летняя, вела нашего 6-летнего брата Женю за руку. Мы искали убежище. Мы нашли летнюю кухню из глины, которая как-то пережила бомбардировку, и остановились там. Мы голодали, но у нас ничего не было. Там была пожилая пара, живущая рядом. Они дали нам немного сожженной пшеницы, которую мы варили и ели. Это был наш новогодний ужин.
Солдаты празднуют Новый год в Подмосковье, 1942
Архив фото
К 1945 году, когда Красная Армия уже преследовала нацистов через Восточную Европу, население бывших оккупированных стран присоединилось к советским солдатам в праздновании. Владимир Мандрик, советский партизан, писал о последствиях битвы с нацистами 1 января 1945 года, которая произошла недалеко от Римавской Соботы, города на юге Словакии. После перестрелки «мы увидели небольшую группу словаков, около десятка, приближающихся к нам. Они привезли 30-литровые кувшины кубинского рома, которые нам прислал местный директор отеля. И около 50 килограммов колбасы - рабочие с металлургического завода передали их нам. Местные жители собрались специально, чтобы встретить Новый год с нами, потому что они знали, что мы неустанно воевали с нацистами. Словаки полностью нам доверяли. Если они знали, что среди партизан был хотя бы один русский, то их долг - идти с головой на войну ».