Швейцарский художник Готфрид Минд (Gottfried Mind, 1768-1814) получил прозвище "кошачий Рафаэль ( «Katzen-Rafael»). Он был аутистом, за всю свою жизнь так и не научился читать, писать, не умел считать деньги. А все, что он хотел поведать миру, он выразил в своих картинах. Рисовал акварелью детей и животных, преимущественно - кошек.
Именно благодаря кошачьим акварелям Минд получил всемирную известность.
Особое отношение к кошкам у него выражалось и в том, что они участвовали в создании картин, а точнее, Готтфрид позволял им сидеть у себя на коленях, на плече, на столе. Иногда художник часами не шевелился, чтобы не потревожить очередную задремавшую любимицу. Они мурлыкали и играли, приводили в порядок свою шерстку, кормили котят и спали, свернувшись клубочком. Дома у него всегда было, по крайней мере, пять-шесть кошек, не считая потомства.
Его отец был столяром и резчиком по дереву, который перебрался в Швейцарию из Венгрии. Семья была относительно зажиточной, на момент рождения сына владела столярной мастерской.
В семье не сразу заметили, что их ребенок заметно отличается от большинства детей, но надо отдать должное родителям Минда. Они постарались сделать все, чтобы их сын хоть как-то вписался в нормальную жизнь. Если учесть, что дело было вообще во второй половине 18-го века, то это говорит не только об их любви к сыну, но и о незаурядной смелости, которая позволила им пойти против общественного мнения, ведь в то время таких людей сразу записывало в изгои.
Его диагноз изначально определяли как олигофрению, то есть умеренную степень умственной отсталости. Сейчас у него бы диагностировали аутизм с ярко выраженным синдромом саванта. Синдром саванта имеет различные проявления, от феноменальной памяти до выдающихся математических способностей, но в данном случае это был дар одаренного художника-анималиста.
Интерес Готфрида к изображению животных проявился неожиданно и рано. В детстве мальчик фактически преследовал знакомого семье художника по фамилии Легель. Тот писал архитектуру, а также домашних животных. Легель заметил странного ребенка, не оттолкнул его, оценил его интерес, стал брать на прогулки, показывать рисунки и гравюры, особенно те, где изображались животные. Юному Готфриду больше всего нравились львы, и очень скоро он научился копировать их изображения. Подражая Легелю, он стал рисовать и коз, и овец, и кошек.
Отцу-столяру не очень нравилось это занятие сына. Он планировал, что тот продолжит семейное дело. .Чтобы порадовать отца, мальчик занимался и резьбой по дереву. Получалось очень хорошо, но его тянуло к кистям и краскам.
Наконец, когда ему было восемь лет, родители пришли к выводу, что Готфрид должен все же получить какое-то образование. Его определили в Академию для бедных детей, которую еще сам Песталоцци открыл в Нойенхофе, недалеко от Берна.
1778 году в отчете о работе этого учреждения о Готфриде Минде было написано следующее: «…Минд из Босси (Минд из Пизи), из округа Аубонна, постоянно проживает в Ворблауфене, умственно отсталый, неспособен к тяжелой работе, большой талант к рисованию, странный ребенок, полный артистических капризов, наряду с некоторой шаловливостью... рисование является его единственным занятием... находится здесь полтора года... десять лет от роду»
Между 1780 и 1785 годами Минд объявился в Берне, в мастерской художника Зигмунда Фройденбергера, ученика Буше. Собственно, этот Фройденбергер и явился учителем Готфрида Минда. Профессионально работать с акварелью он его вполне обучил.
Главный дар Минда, изображать кошек, тоже проявился в мастерской Фройденбергера. Однажды учитель делал рисунок, изображавший крестьянскую семью.. На рисунке муж рубил дрова, жена рядом кормила ребенка кашей из горшка, а вокруг рыскала кошка, явно призванная немного оживить не особо оригинальную композицию.
Минд взглянул на картину и безапелляционно завил в своей обычной отрывистой манере, которую с некоторыми оговорками можно было бы назвать лаконичной: «Это не кошка!» Фройденбергер улыбнулся и предложил Минду нарисовать кошку самому. Минд тотчас изобразил любимую кошку своего учителя. Это был такой блестящий рисунок, что Фройденбергер позднее скопировал его для своей работы.
Некоторое время Минд работал в мастерской Фройденбергера, а после смерти учителя в 1801 году начал свой собственный путь в искусстве. Несмотря на свою явную психическую неполноценность, ему удалось стать известным художником своего времени. Его картины покупали для художественных коллекций и украшения интерьеров. Одним из его покупателей был даже английский король Георг IV, и картина «Кошка с котятами» долгое время висела в королевском дворце.
Минд почти не работал с натуры. Кошку ведь невозможно заставить позировать. Ему подчас хватало нескольких секунд, чтобы запомнить сценку или неожиданную кошачью позу, а затем перенести все это на бумагу, точными уверенными движениями.
Иногда он выходил писать в небольшой парк при родительском доме, в таком случае он мог работать и с натуры, зарисовывая все, что привлекало его внимание. В этом случае его обычно сопровождал слуга, исполнявший роль телохранителя и санитара. Минд мог проводить на природе целые дни, рисуя, напевая или бормоча что-то себе под нос. В эти моменты об казался абсолютно счастливым. Кисти Минда принадлежат целые серии небольших рисунков, изображающих игры и развлечения детей.
Но лучше всего у него получались все же кошки. Всегда исключительно индивидуальные, с ярко переданным характером даже самого маленького котенка, с отражением взаимоотношений в кошачьих семействах. Его работы безупречны с точки зрения композиции и кажутся исключительно утонченными по своему колориту.
Видимо в силу психических отклонений лучшей компанией для Минда были его коты, кошки и котята, с которыми он обращался как с собственными детьми. С посетителями же он мог быть грубым или сознательно показывать неадекватное поведение, вынуждая их поскорее уйти.
Искусствоведы 19-20 века, не стесняясь в выражениях, называли Минда кретином, дебилом и взрослым младенцем, при этом откровенно удивляясь его таланту и профессионализму.
Есть мнение, что у Минда так блестяще получались изображения детей и животных, поскольку он был ближе всего к ним по своему развитию, как психическому, так и интеллектуальному. Впрочем, синдром саванта у аутиста представляется настоящей загадкой, особенно если он проявился не в сфере познания, а в сфере творчества.
Похоже, что Минд был по-настоящему уникален, поскольку ему действительно удалось внести существенный вклад в историю мирового искусства в жанре анимализма.
Он прожил всего 46 лет, для человека, родившегося в 18-ом веке, с такими проблемами, физическими и психическими, у которого еще в детстве отмечали исключительно слабое здоровье, это, конечно, был настоящий подвиг. И подвиг его родителей, без сомнения.