Детство мое невозможно описать без моей любимой родной сестры Ленуси, так ее называла мама, а теперь и я. И, конечно, как и всем детям, у кого есть брат или сестра, мне казалось, что ее любят больше, чем меня. Но она просто была младшей всего лишь на два года. Как я уже писала, мы были очень похожи внешне. Только я, Галя, была круглолицей, а у Лены лицо продолговатое. Стрижки у нас были одинаковые: черные кудряшки свисали до ушей, а на макушке красовался бант. Нам очень нравилось. Глаза у нас были огромные карие. За красивые глазки то нас и любили в детском саду. Детский сад «Сказка». Как же весело и дружно мы там жили. Больше всего нам нравилось петь, танцевать, читать стихи, в общем, выступать. И когда в выходной день мы ходили в гости к папиной сестре тете Любе, то визит к ним всегда заканчивался «концертом»т. У тети не было своих детей. Поэтому нам и она, и ее муж, дядя Коля, были всегда несказанно рады. Тем более, что тетя была крестной мамой Лены, а дядя – крестным папой моим. Они для нас покупали дорогущие конфеты, разрешали нам наряжаться (из шифоньера тети вытаскивались для «нарядов артистов» любые яркие вещи), включали нам проигрыватель (потом они нам его подарят), и понеслась. Особенно нам удавалась «цыганочка». Мы с сестрой в такие дни были просто счастливы и с нетерпеньем ждали следующего воскресенья. Так домашние «концерты» оказали на меня влияние. Мне постоянно хотелось выступать. Быть в центре внимания. У бабушки Наты, мамы моей мамы, где мы бывали каждый день, я ставила в центре комнаты большой табурет (это был рояль), подставляла к нему маленький стульчик и изображала пианистку, перебирая по краю табурета пальцами. При этом еще и «пела», бывало даже на «иностранном языке», коверкая слова. Сестра присоединялась. «Артистов» становилось больше, так как появлялись братья.
Выросла я смелой, боевой, общительной, с чувством юмора, много читала и учила наизусть. В школе пригодилось все это и в дальнейшей жизни тоже.