Здравствуй, дорогой!
Ты знаешь, недавно поймал себя на мысли, что я порой не знаю, как мне с тобой себя вести. Ну, не смейся. Правда. На сегодня я точно знаю, как вести себя с друзьями, с первыми встречными, с гопниками на улице, с начальниками и подчинёнными, с женщинами, с девочками и девушками. А как вести себя с подростком внуком не знаю. Меня никто этому не учил. И сына у меня не было, только дочерей судьба послала (за что я на неё, кстати, и не в обиде). Но главное, у меня никогда не было дедушки (вообще-то он, конечно, был, но я его не знал, а значит, его и не было). Поэтому отсутствует хоть какой-нибудь опыт, какая-нибудь модель поведения, пример для подражания или наоборот отрицания. Приходится учиться на своем опыте. Ты – мой первый опыт. И я не хочу, чтобы первый блин вышел комом.
Вот если бы у меня был плохой дед, я знал бы как не надо вести себя с внуком, хороший – зачем что-то выдумывать и экспериментировать, делай как он и всё будет чики-чики. Тебя поймут и оценят.
Но у меня не было деда. Ни плохого, ни хорошего, ни какого. Скажу больше. На нашей улице было шесть домов, в которых жили десять пацанов моего возраста (плюс-минус год). И ни один из них не имел деда. Во всяком случае, я ни разу их не видел (а общались мы очень тесно) и не слышал о них. Про бабку в деревне или на другом конце города, которой опять нужно копать картошку, стенали часто и густо, а про деда, с которым ходили на рыбалку или мастерили деревянный автомат – никогда. Шпаги, сабли, автоматы, ружья, а позже поджоги и кастеты – всё приходилось делать самим. Рассчитывать было не на кого. Дедов не было.
Может быть, это была особенность нашего района, не знаю. Но сдаётся мне, что мы не были уникальны. Дедов моего поколения выкосила война. Она прошла катком по нашей земле, не жалея ни строгих, ни добрых, ни сильных, ни слабых. Зачастую даже не оставляя могил убиенных ею.
Помнишь, два года назад мы ездили в Волхов. Два года назад. Только через 72 года после окончания войны я наконец-то узнал, где похоронен мой дед по линии матери (твой прапрадед) погибший в 1941-м. Какой он был, я не знаю. Сама бабушка никогда не рассказывала про него, а я, честно сказать, и не расспрашивал. Лето. Деревня. Другие интересы. А когда появился этот интерес, было уже поздно. Бабушки не стало.
Похожая история и с дедом по линии отца. С той лишь разницей, что я до сих пор не знаю, где его могила. И, похоже, не узнаю никогда, потому как архивы министерства обороны здесь не помогут. Жизнь бывшего царского офицера прервалась в середине тридцатых годов. Я думаю, ты в курсе, какие это были годы? Вот как-то так, мой дорогой.
Держи краба. До встречи. Пусть у тебя будет только положительный опыт общения с людьми.
Если было интересно читать письмо, то скажи мне об этом, поставив лайк. Чтобы все письма доходили до тебя, подпишись на канал. Поделись письмом с друзьями!