Однажды дряхлая гадалка в храме, древнее, чем она сама, сказала мне, что я родился с даром дождя.
Это случилось давно; тогда я не верил предсказательницам, и мир еще не был полон чудес и тайн. Я забыл, как она выглядела, женщина, прочитавшая мою судьбу по лицу и линиям на ладонях. Она сказала, что оказалась в этом мире, чтобы открывать пророчества тем, кому они предназначены, а потом, как и все мы, должна будет уйти.
В ее словах была правда, потому что в дни моей юности постоянно шел дождь. Безоблачное небо и беспощадный зной, конечно, случались, но память осталась только о дожде, льющем через край низких облаков, размывающем пейзаж в китайскую акварель. Иногда дожди шли так часто, что я удивлялся, почему окружающие краски не блекли, не смывались бесследно, оставив мир окрашенным в тона серой плесени.
Как и в книге «Сад вечерних туманов», здесь повествование касается второй мировой войны и оккупации Малайи японцами, с точки зрения одного свидетеля и непосредственного участника событий. Обе эти книги схожи, по многим аспектам. Ученичество у того, кто является по сути врагом, теплые чувства, которые не способна разрушить война, долг, предательство… как говорится, «смешать, но не взбалтывать».
И все же, эти книги, не смотря на схожесть по отдельным пунктам – разные. Разные пропорции, разные оттенки. В «Даре дождя» все основные события происходят во время войны, но начинаются до неё, когда японец, ставший учителем главного героя, приезжает в Малайю. А за ним, приходит и война. И, разумеется, оба этих события связаны гораздо теснее, чем хотелось бы главному герою, который рассказывает эту историю
В «Даре дождя» гораздо меньше полутонов, чем в «Саду». Здесь сразу понятно – кто друг, кто враг. Повествование здесь – смертельно опасный танец, между долгом и предательством, когда любой выбор – ошибочен, когда нет даже призрака возможности выбрать правильно. Потому что зачастую приходится выбирать между жизнью одного и жизнью другого и нельзя спасти каждого, иначе в итоге не получится спасти никого. А временами, выбор лежит не между смертью и спасением, а смертью мучительной и смертью быстрой. И чтобы главный герой не выбрал – всегда будут те, кому его выбор покажется предательством. И чтобы не выбрал его учитель, идущий по тонкой границе между опасностью потерять сразу двух дорогих ему людей и не желающего делать этот выбор.
Есть здесь и мистическая составляющая, видимо призванная усилить драматизм происходящего и связать героев книги ещё более прочными узами. Но для меня, эта составляющая кажется излишней, потому что, в первую очередь, это ещё одна страшная история о войне и боли, с которой приходится жить тем, кто сумел уцелеть. И это ещё одна книга, к которой я буду возвращаться снова и снова.