Народная артистка Российской Федерации Наталья Селезнева вспоминала, как была утверждена на роль «хорошей девочки Лиды» для новеллы «Наваждение» в кинокомедии Леонида Гайдая «Операция «Ы» и другие приключения Шурика»:
- Леонид Йович, окинув меня взглядом, сказал: «Вам в кадре нужно будет раздеться». Я кивнула. «А как у вас с фигурой? Вроде бы не очень...» - «У меня не очень?» - возмутилась я и мгновенно сбросила с себя сарафан. Гайдай довольно улыбнулся: «Вы утверждены!» Потом он говорил, что я сделала это легко и раскованно, но вместе с тем – «целомудренно», именно так, как ему было нужно...»
В 2007-м Наталья Селезнева приезжала в Петербург на кинофестиваль (на какой, не скажу – не помню), жила она в «Прибалтийской». Беседовали мы в холле гостиницы. Благодаря чему (я бы взял это словосочетание в кавычки, Наталья Игоревна – уверен – нет), беседа наша оборвалась, можно сказать, на середине. Дело в том, что в какой-то момент к выходу, мимо нас, стали проходить другие участники и гости фестиваля. Кто-то спросил:
- Наташа, ты едешь?
- Куда?
- В Янтарную комнату.
(По прошествии времени я могу ошибаться, но, по-моему, речь шла о Янтарной комнате.)
- Я даже не в курсе… - растерянно проговорила Селезнева и, было видно, как она занервничала.
- Наталья Игоревна, - сказал я. – Жаль, конечно, прерывать беседу, но не отказываться же вам от Янтарной комнаты. Езжайте! Договорим как-нибудь в другой раз.
- Да, да, конечно, у нас еще будет возможность…
За прошедшие годы такая возможность не представилась, но и «недоговоренное» интервью, мне кажется, заслуживает внимания.
«Семилетней девочкой я влюбилась в великого поэта…»
- Наталья Игоревна, первая ваша картина «Алеша Птицын вырабатывает характер» снималась на «Ленфильме». А события происходят в Москве!
- Это потому, что Агния Барто отдала сценарий на «Ленфильм». Московскую натуру снимали, естественно, в столице, а все павильонные съемки – в Питере.
И я счастлива, что именно так все случилось. Фильмы тогда снимали очень долго, и я очень долго жила в Ленинграде. Мама брала отпуск и была со мной. Благодаря ей, я познакомилась и с Эрмитажем, и с Русским музеем, с дворцами и парками. А, главное, с Пушкиным. Мама привела меня на Мойку, 12, в музей-квартиру Александра Сергеевича. Семилетней девочкой я влюбилась в этого великого поэта и остаюсь ему верна.
- Любовь к Пушкину в профессиональном плане удалось как-то проявить?
- Я читаю его стихи на своих творческих вечерах. Но, к сожалению, ни в спектаклях, ни в экранизациях участвовать мне не посчастливилось. И, если бы у меня была финансовая возможность сделать постановку по «Евгению Онегину», я бы с удовольствием занялась ею.
Судьбу решила поговорка
- Как вы попали в кино?
- Папа у меня был известный фотокорреспондент, мама – художник. Жили мы на Петровке, по соседству с великой актрисой Марией Бабановой. Я с детства мечтал стать актрисой. Но судьбу мою решил случай. Во время нашей с мамой прогулки на меня обратил внимание актер Театра Советской Армии Михаил Майоров. Он-то и попросил маму привести меня в театр - показаться. И я стала играть девочку по имени Глория в спектакле «Тридцать сребреников». Спектакль показали по телевидению. Его увидела Агния Барто, она и посоветовала питерским кинематографистам пригласить меня в картину «Алеша Птицын вырабатывает характер» на роль Сашеньки.
- И вам так понравилось сниматься, что вы решили связать свою жизнь с кино?
- После «Алеши» была, опять же, ленфильмовская картина «Девочка и крокодил». Потом - «Аленка». Мне уже было 15 – 16 лет, а в профессиональном плане я все еще на распутье. Ну, и решила: «Три фильма, а Бог троицу любит, - буду поступать в театральный!» Именно в театральный, а не в кинематографический. Театр меня больше привлекал. Театр мне казался более надежным пристанищем для актера, чем кино. Таким образом судьбу мою решила поговорка.
Студенткой-третьекурсницей Щукинского училища снялась у Гайдая в «Операции «Ы».
Тайного списка у Гайдая не было
- Ходили разговоры, что у Леонида Гайдая существовал некий тайный список актеров, которых он хочет снимать. Каким образом в этом списке оказались вы?
- Мне кажется, Гайдай и «тайный» - два понятия не совместимые. Леонид Йович был человек внешне очень сдержанный, но очень уверенный в себе. Ему не надо было таиться. Он делал то, что хотел. И снимал только того, кого хотел. У него в голове, да и в душе, были его артисты, его команда. Люди, на которых он мог положиться. Но прежде всего, актеры, которые ему нравились в кадре. А для него это было главное.
«Вот где меня травили!..»
- Был ли, выражаясь современным языком, кастинг на роль Лиды?
- Огромное количество студенток и молодых актрис пробовалось на эту роль. Колоссальное совершенное количество! Но я особо не переживала. Во-первых, я толком не знала, кто такой Гайдай. А во-вторых, особого желания сниматься у меня не было. Потому что – какая-то новелла да еще в комедии! Мне хотелось чего-то серьезного, драматического или романтического. Ну попробовалась и попробовалась. Я подозреваю, что и на «Операции «Ы» были какие-то закулисные интриги. Как на пробах картины «Иван Васильевич меняет профессию». Вот где меня травили! За моей спиной ассистенты и помощники режиссера такие интриги плели! Они пытались на роль Зиночки каких-то своих протеже протащить. И когда меня утвердили, одна из помощниц Гайдая мне в лицо бросила: «Я ненавижу тебя!» Я так плакала! Потому что я честно участвовала в этом конкурсе, в отборе. С той лишь разницей, что Гайдай знал меня уже по «Операции «Ы». Только в этом было мое преимущество перед другими актрисами. На «Операции» же я еще витала в заоблачных высях. И считала, что кинопробы - это честный турнир, где выигрывает сильнейший – как в спорте!
Долго не могли найти Шурика
- Не обошлось ли дело без подсказки Александра Сергеевича Демьяненко?
- Александра Сергеевича утвердили позже. Очень долго не могли найти актера на роль Шурика. На меня уже костюмы вовсю шились, когда приехал Саша из Свердловска. Я помню его - замкнутый, грустный, черненький. При мне его перекрашивали. В видении Гайдая Шурик должен был быть белобрысым. Красок тогда еще не было. Демьяненко волосы вытравляли гидроперитом. Ему больно было ужасно - он даже орал!
Саша уже снялся в какой-то картине про войну, еще где-то. Артист! А я студентка! И знаете, чем я была озабочена? «Господи, - переживала я, - как же я буду сниматься с актером, который меньше меня ростом!»
- Я бы не сказал, что Демьяненко был невысокого роста.
- Он-то нормальный был! Это я - очень длинная! На первой нашей картине между нами были исключительно деловые отношения. У него своя личная жизнь, у меня своя. А потом мы стали друзьями. Я относилась к нему с большой нежностью.
«Моя совесть на чиста в одном…»
- Ваши дружеские отношения продолжались до ухода Александра Сергеевича из жизни? Общаться
- Незадолго до Сашиной смерти я снималась в сериале «Наш дом». В сценарии увидела роль и для него, и я попросила режиссера Леонида Квинихидзе вызвать Демьяненко. И мы вновь были вместе в кадре! Причем, Саше пришлось работать «с колес», прямо с поезда, а текст – огромнейший! Но он, высочайший профессионал, очень легко и точно выучивал текст, и я только ему подчитывала. Но все равно три или четыре фразы Александр Сергеевич не успел договорить. Опаздывал на поезд. Они с режиссером договорили, что передадут этот текст мне. Если бы это был не Демьяненко, я бы взвилась: «Нет, не буду! Почему я? Это не по сценарию!» Я осталась еще на три часа, и сделала работу за него.
У него были проблемы с глазами. Отслоение сетчатки. Отец моей невестки – очень хороший офтальмолог, доктор Руслан Иванович Коровенков, военный врач. По моей просьбе он консультировал Демьяненко в госпитале здесь, в Питере. Саша мне звонил, благодарил.
Я приглашала его в свои творческие вечера. Ни для кого не секрет, что московские актеры зарабатывают больше питерских. И я давала ему возможность подзаработать, и он радовался как ребенок! Говорил: «Как у вас хорошо платят!..» А однажды я ему сделала сюрприз! Пригласила в поездку на Украину, и назвала сумму, которая его вполне устраивала. Саша говорит: «Все расчеты веди ты». Но когда по окончании работы он увидел, что денег в три раза больше, пришел в восторг! И я была счастлива!
- Честно говоря, я был удивлен, не увидев вас на 60-летии Демьяненко…
- Совесть моя не чиста перед ним в одном - я не приехала на его юбилей, на 60-летие. А ведь даже продумала, как выйду на сцену, читая стихи Ярослава Смелякова – те строчки, что Саша читал мне в картине: «В оконном стекле отражаясь, по миру идет не спеша хорошая девочка Лида. А чем же она хороша? Спросите об этом мальчишку, что в доме напротив живет, он с именем этим ложится, он с именем этим встает…» Но по семейным обстоятельствам буквально в последний момент я отказалась от поездки в Питер. Простить себе этого до сих пор не могу.
Автор текста - Владимир Желтов