Наплывающей осени ясность, красота красноватых осин,
грустноватая чуть прекрасность, чуть пока желтоватая синь,-
но, высок коль и таинствен, мир своей трагичной красотой,
в столкновенье чьих-то истин, вдруг черпает трепет и покой,-
как суть творится бытия, сквозя между дождем и снегом,
так истин тянется стезя, по грани бега и побега.