Вообще-то чернокожие африканцы были самыми первыми крестоносцами – ещё в VI веке, когда европейцы о войне за веру Христову даже не думали (тогда армия эфиопского христианского царства Аксум захватила Йемен, где племена иудаистского вероисповедания угнетали христиан). Последним же крестоносцем можно считать лидера суданского сопротивления Джона Гаранга, освободившего чернокожее население юга страны от насильственной исламизации и рабства.
Южный Судан – самая нищая, отсталая и дикая часть Чёрной Африки, настоящие задворки континента, который сам является мировыми задворками. Однако нельзя говорить о том, что виной тому – природные качества африканцев или более конкретно - нилотских племён, населяющих долину Нила. Нилоты создали одну из самых ранних цивилизаций мира – царство Керма (2500 г. до н.э.) на Среднем Ниле. Затем, в IX – VIII веках до н.э., на этой же территории существовала мощная империя Куш, на некоторое время даже установившая власть над Египтом. С VI по XVI века в Судане существовало сильное нилотское государство Мукурра, с высоким уровнем грамотности и развитой культурой. Мукурра была христианской страной, и с VII века она находилась под непрерывным давлением исламского мира, распространившегося на Египет. Мукурра, отрезанная от остального христианского мира, сопротивлялась арабам на протяжении восьми веков (!), неоднократно переходя в наступление. Даже великий Саладдин был разгромлен мукуррийцами при попытке завоевать Судан. Страшная эпидемия чумы в XIV веке ослабила государство, и в начале XVI века Мукурра была завоевана арабами-мусульманами, хотя маленькое нилотское княжество Кокка сохраняло христианскую веру ещё в XVIII веке.
Мусульманский мир был несравненно больше и сильнее чёрного Судана, часть населения которого исповедовало христианство, хотя большинство племён сохраняло языческие верования. Судан, примыкавший к арабскому миру, а затем к Османской империи, стал основным резервуаром для мусульманского рабовладения. Из века в век арабские работорговцы угоняли в рабство суданцев, убивали сопротивлявшихся, сжигали города и села, разрушали культурные ценности. Результатом стала непрерывная культурная деградация населения, превратившаяся в настоящее одичание в XVIII – первой половине XIX веков, когда экспансия арабских работорговцев стала тотальной. К этому времени Северный Судан был уже полностью исламизирован и населён арабскими переселенцами, а африканские племена оттеснены на юг страны.
В 1819-1838 гг. Мухаммед Али-паша, турецкий наместник Египта и фактический глава этого государства, захватил Северный Судан и основал нынешнюю столицу Хартум. Через полвека весь Судан уже полностью либо частично контролировался египтянами. Середина XIX века была эпохой максимального расцвета арабской работорговли: вооружённые современным оружием отряды работорговцев, заполонившие Судан, оттуда проникали в самое сердце Африки, доходя до экваториальных лесов Конго. Рабов свозили на рынки Египта, откуда их поставляли в страны Северной Африки, Ближнего и Среднего Востока. Над чернокожими африканцами нависла угроза истребления, и быстрее всего исчезало африканское население самого Судана.
В 1863 г. хедив (король) Египта Исмаил начал проводить в этой стране реформы, и, в частности, запретил рабство. В Судане, где работорговля была основой экономики и вообще существования арабских племён, покончить с этим злом было труднее всего, и Исмаил назначил на руководящие посты нескольких европейцев – убеждённых врагов работорговли. Генерал-губернатором Судана стал отставной английский генерал Чарльз Джордж Гордон, а губернатором самой южной, населённой чернокожими племенами провинции Экватория – выходец из Германии Эмин-паша (Эдуард Шнитцер). Энергичные действия против работорговли в 1881 г. вызвали всеобщее восстание арабов Судана. Англо-египетская армия во главе с британским полковником Уильямом Хиксом пыталась подавить восстание, но была уничтожена, а сам Хикс потерял голову (в буквальном смысле слова). В 1885 г. Хартум был взят штурмом, генерал-губернатор Гордон погиб, героически сражаясь, а его уцелевшие офицеры (британцы) и солдаты (египтяне, турки и албанцы) были брошены умирать в страшные зинданы (тюрьмы). Эмин-паша, отрезанный от цивилизованного мира в своей Экватории, во главе вооружённых луками и копьями чернокожих ополченцев, отчаянно сопротивлялся до 1888 г., но был разбит и уехал в Германию (https://zen.yandex.ru/media/id/5c2bb5cbea039800abdc8fd6/kolonizaciia-afriki-ili-kuda-vedut-blagie-namereniia-5dbede265d6c4b00acca4931).
Восстание махдистов (Махди – последний мусульманский пророк перед наступлением Судного дня) 1881-98 гг. было восстанием работорговцев, и сохранение работорговли было главной его целью наряду с изгнанием иностранцев, мешавших этому бизнесу. Чернокожее население Южного Судана не исчезло полностью в те страшные годы только потому, что на севере Судана шла не прекращавшаяся война махдистов с англо-египетскими войсками, а на востоке – война с христианской Эфиопией. К тому же продавать рабов суданцам стало некуда: страна была полностью изолирована врагами.
В 1898 г. англо-египетская армия вторглась в Судан и двинулась к Хартуму, уничтожая всё на своём пути (убийство генерала Гордона и других англичан требовало отмщения). Под Омдурманом махдисты дали англичанам генеральное сражение – и были истреблены пулемётным огнём. Судан на полвека стал англо-египетским кондоминиумом (совладением Великобритании и Египта).
Работорговля была ликвидирована. Но англичане не заботились о развитии Судана и просвещении его населения – колонии захватываются на за этим, хотя само по себе завоевание Судана предотвратило полное исчезновение африканского населения этой страны. Южными немусульманскими землями управляли отдельные британские чиновники, что обезопасило население от гнёта иноверцев. Школы и больницы (крайне малочисленные) строили христианские миссионеры – католики, англикане и пресвитериане. Эти направления христианства заместили доминировавшую когда-то в Судане, но полностью исчезнувшую к XIX веку Коптскую православную церковь.
Бурные события ХХ века почти не воздействовали на Южный Судан, остававшийся африканским захолустьем. В 1951 г. Египет расторг договор с Англией о совместном управлении Суданом, и египетский король Фарук был провозглашён королём Египта и Судана. Однако через год монархия тыла свергнута офицерами-социалистами Гамаля Абдель Насера, и Судан провозгласил независимость. И сразу возникла проблема равноправия Севера и Юга: мусульманский север был намного более развитым и многонаселённым, а юг, где преобладали христиане и язычники – отсталым и неразвитым. Северяне не сомневались в своём праве доминировать в Судане, а южане, памятуя о работорговле и геноциде прошлых веков, не желали признавать себя людьми «второго сорта», тем более, что во времена британского владычества следи южан появилось, пусть крохотная, но прослойка образованных чернокожих чиновников и офицеров.
Авторы декларации о независимости Судана 1953 г. объявляли о том, что Югу будет предоставлена широкая автономия, а страна станет светской, без ущемления немусульманского населения. Однако после официального провозглашения независимости Судана 1955 г. эти обещания были отвергнуты, и юг страны оказался бесправным придатком севера, и вся власть сосредоточилась в руках арабов-северян, относившимся к чернокожим как к недочеловекам.
18 августа 1955 г. гарнизоны суданской армии на Юге взбунтовались: причиной бунта были аресты чиновников-южан, а также притеснения и оскорбления офицеров и солдат-немусульман. Восстания в городах (точнее, в посёлках) Джуба, Торит, Йея и Мариди были подавлены, но группа повстанцев (около десятка офицеров и несколько десятков унтер-офицеров) ушла в леса и болота, где начала партизанить. До 1963 г. она вела неорганизованную войну за выживание, в то время как северяне занялись тем, чем занимались до английской колонизации – захватом чернокожих в рабство. Рабов отправляли на плантации Севера, сопротивлявшихся или пытавшихся ускользнуть убивали. На юг Судана вернулось средневековье.
В 1963 г. разрозненные партизанские группы объединились в движение Анья-нья («яд змеи»), в ряды которого вливались сельские жители и студенты-южане. Жестокость работорговцев провоцировала чернокожих на продолжение сопротивления. Сначала независимым Суданом правили военные, затем их отстранили исламисты Хасана аль-Тураби, потом их отстранили офицеры – сторонники египетского лидера Насера, действовавшие в союзе с коммунистами, но восстание на Юге только ширилось.
Повстанцы Анья-нья вели войну под лозунгами независимости Южного Судана. Движение не было единым: лидеры разных племён не могли договориться друг с другом, и устраивали междоусобные мини-войны на контролируемых территориях. Первый лидер Анья-нья Аггри Джайден из племени динка был свергнут Гордоном Муортатом Майеном, затем бывший лейтенант Джозеф Лагу сверг Майена. Повстанцы провозгласили Нильскую республику и даже сумели получить первую иностранную помощь – от Израиля, решившего поставить исламскому миру юнжосуданский «горчичник». В 1970 г. ливийский лидер Муаммар Каддафи, поссорившийся с суданскими властями, не желавшими объединяться с Ливией, отправил движению Анья-нья крупную партию оружия. Тогда же появились и первые иностранные авантюристы, наёмники и фанатичные христиане, решившие помочь южным суданцам: в 1971 г. власти Уганды арестовали гражданина ФРГ Рольфа Штайнера, обучавшего повстанцев. За 17 лет гражданской войны погибло не меньше полумиллиона суданцев, в т.ч. почти сто тысяч партизан и солдат.
Серия переворотов и контрпереворотов в Судане, ожесточённая борьба военных-насеристов с коммунистами, на короткое время захвативших власть, сильно ослабили суданскую армию, и в 1972 г. правительство Джафара Нимейри в Хартуме было вынуждено подписать с повстанцами Аддис-Абебское соглашение о мире. Южный Судан получил автономию, а отряды партизан стали частью общесуданской армии. Впрочем, бывшие лидеры Анья-нья Джайден и Муортат соглашения не признали, и их отряды продолжили боевые действия.
Планы экономического развития Юга провалились. В Дании правительство закупило оборудование для строительства ткацкой фабрики, нескольких электростанций, деревообрабатывающих и сахарных заводов, но оно не было установлено: чиновники-арабы не желали развития Юга и перевезли оборудование на Север.
Среди партизан, влившихся в правительственную армию согласно Аддис-Абебскому соглашению, был молодой динка Джон Гаранг, партизанивший с 17 лет. В 1960-е партизанские вожди его, по малолетству, отправили заканчивать школу в Танзании, откуда он, получив грант, отправился в колледж Гриннелл в штате Айова, где получил степень бакалавра экономических наук. Гарангу предлагали продолжить обучение в Беркли, но он вернулся на нищую, раздираемую войной родину, вновь стал партизаном – и даже прошёл военную подготовку в Израиле.
После Аддис-Абебского соглашения Гаранг получил звание капитана армии и отправился на курсы подготовки офицеров в Форт-Брэннинг в американском штате Джорджия. После окончания курсов молодой капитан-южанин ещё и закончил Университет штата Айова, став бакалавром сельскохозяйственных наук – он справедливо считал, что мирному Судану эта профессия нужнее всего. Однако по возвращении в Судан из армии его не отпустили, и Гаранг (уже полковник) четыре годы работал инструктором в Военной академии, а затем служил в штабе.
Тем временем ситуация в Судане ухудшалась. С Западом отношения были плохими из-за «революционно-националистической» политики Нимейри; когда-то хорошие отношения с СССР рухнули из-за подавления коммунистов; Ливия никак не могла простить суданцам нежелание объединяться под руководством «великого лидера» Каддафи. В Южном Судане действовали разрозненные партизанские отряды, а вооружённые группы работорговцев вновь начали нападать на африканские деревни.
Но этом фоне правительство Нимейри пошло на совершенно безумный шаг: в Судане были приняты законы шариата, причём их действие распространили и на Южный Судан с немусульманским населением. Его автономия была отменена. Правительство в Хартуме рассчитывало, что исламизация привлечёт военную, экономическую и финансовую помощь богатых монархий Персидского залива.
Для того, чтобы погасить возможное недовольство южан, Нимейри сосредоточил на Юге большие армейские силы, однако они в значительной части были укомплектованы солдатами-южанами и возглавлялись офицерами из числа бывших партизан. В частности, Гаранг покинул штаб армии и отправился командовать 105-м батальоном в посёлке Бора. Неудивительно, что батальон сразу же восстал, и, присоединяя по пути другие воинские подразделения из южан и гражданских беженцев (после введения законов шариата их сразу стало много), двинулся в Эфиопию.
В то время Эфиопией управлял марксист-ленинец Менгисту Хайле Мариам – жестокий и примитивный тиран, заливавший кровью страну. Он помнил о том, что Судан – исторический враг Эфиопии, и дал приют сотням тысяч суданских беженцев и позволил Гарангу создать военные лагеря и помог ему оружием. Вскоре у Гаранга было уже 3000 бойцов, начавших рейды в Судан.
Гаранг создал Народно-освободительное движение Судана (НОДС). В отличие от Анья-нья, НОДС выступало за единый, демократический и светский Судан, где арабы-мусульмане и чернокожие христиане и язычники получат равные права: Гаранг назвал эту идеологию «суданизмом». По-видимому, на эту идеологию повлияло пребывание Гаранга в США, где он привык к гармоничному сосуществованию людей разных рас и религий, и надеялся распространить этот опыт на Судан. НОДС поучало помощь от Эфиопии, Ливии и с 1986 г. - Уганды (с президентом этой страны Йовери Мусевени Гаранг, очевидно, познакомился ещё в юности, обучаясь в Танзании).
Повстанцы НОДС расширяли войну: в 1985 г. они совершили вторжение в провинцию Кордофан на западе страны, а также заключили ряд соглашений с мелкими антиправительственными группировками, в т.ч. и мусульманскими. Однако ситуация осложнялась враждой между племенами (тот факт, что Гаранг был динка, отталкивал от НОДС часть второго крупнейшего племени – нуэр). Помимо НОДС, войну с правительством вели и сторонники независимости Южного Судана, в частности, группировка Анья-нья II (в конце 1990-х она всё-таки присоединилась в НОДС).
В 1991 г. НОДС пережило тяжёлый кризис: в мае эфиопские повстанцы свергли режим Менгисту, и новое правительство Революционно-демократического фронта народов Эфиопии (тогда придерживавшегося сталинистской идеологии) закрыло военные лагеря НОДС и изгнало сотни тысяч беженцев обратно в Судан. На этом фоне часть командиров НОДС подняла восстание против Гаранга, обвинив его в диктаторстве: раскольники во главе с Риеком Мачаром и Лам Аколом создали собственную группировку под названием НОАС-Насир; она, в отличие от НОДС, выступала за независимость Южного Судана. Разногласия были вызваны в основном противоречиями между племенами динка, нуэр и шиллук.
НОАС-Насир, опиравшаяся на племя нуэр, начала военные действия против движения Гаранга, и вступила сначала в тайный, а затем и в явный союз с исламскими властями Судана. В 1997 г. Мачар подписал соглашение с правительством, заняв пост председателя Координационного совета южных штатов и командующего Силами обороны Южного Судана – проправительственной милиции, куда вошли бывшие повстанцы-нуэр. В 1993 г. от НОДС откололась ещё одна группировка – уже из племени динка, во главе с подполковником Керубино Куаньинь Болом, и тоже перешла на сторону правительства (в 1999 г. он попытался вновь присоединиться к Гарангу, но был застрелен).
Однако НОДС не прекращал войну. Гаранг продолжал получать помощь из Уганды, а также сумел наладить отношения с американскими правыми консерваторами – в частности, правые телепроповедники собирали довольно значительные суммы в помощь суданским «братьям во Христе».
Ещё в конце 1970-х в Южном Судане были обнаружены гигантские залежи нефти, и нефтяные компании начали давить на правительство Судана: было необходимо как можно быстрее заканчивать войну, иначе добывать нефть было невозможно. К началу XXI века НОДС вновь набрала значительные силы: в её руках было большинство сельских районов Южного Судана, а правительственные гарнизоны с трудом держались в столице региона Джубе и крупном городе Вау. Повстанцы не только захватили, но и научились использовать в боях артиллерию и даже танки, которыми суданскую армию обеспечивал Китай, рассчитывавший получить жирный кусок суданского нефтяного «пирога».
Южный Судан к тому времени был зоной страшнейшей гуманитарной катастрофы: за 20 лет Второй гражданской войны погибло от 1,5 до 2 миллионов человек, ещё больше бежало за границу, сотни тысяч были обращены в рабов и угнаны на север, не менее 5 миллионов, лишившись имущества, домов и земли, скитались среди сожжённых деревень, умирая от голода. Школы и больницы много лет не работали, население окончательно одичало. Помимо правительственных войск и партизан, в Южном Судане орудовали отряды работорговцев, бандиты и ополчения различных племён, воюющих друг с другом и часто получавших деньги и оружие от центральных властей.
В 2003 г. начались первые, сначала неудачные, переговоры между Гарангом и правительством президента Омара аль-Башира. Со временем аль-Баширу пришлось идти на уступки: Гаранг сумел объединиться с силами НОАС-Насир Мачара, другими словами – объединить крупнейшие племена под своим руководством. Правительственная армия понесла поражения такой тяжести, что потеряла возможность продолжать войну.
9 января 2005 г. в столице Кении Найроби было подписано историческое соглашение: суданская армия покидала Южный Судан (впрочем, к тому времени она частью погибла, частью сдалась); Южный Судан получал широкую автономию, Гаранг становился вице-президентом Судана и получал контроль над администрацией и вооружёнными силами Юга; через 6 лет, в 2011 г., в Южном Судане должен был быть проведён референдум, на котором население должно было решить, оставаться ли Южному Судану в составе единого государства или же провозгласить независимость.
Участники тех переговоров неофициально рассказывали о таком казусе: представители Хартума сразу согласились со всеми пунктами договора, кроме референдума о независимости. Гаранг и кенийские посредники в конце концов потеряли терпение: чего тянуть, если ваша армия всё равно разбита? Чего отказываться от референдума, если Южный Судан всё равно провозгласит независимость, только вы в этом случае не сможете получать нефтедоллары (и нефтеюани)? Хартумцы ответили: ислам запрещает нам отдавать неверным земли, которые хоть один день были мусульманскими. На что Гаранг рассмеялся и сказал: мусульмане и раньше отдавали земли христианам: Испанию, Португалию, Сицилию. И Южный Судан отдадите. Делегация Хартума сразу подписала документ и удалилась, не прощаясь. Уходя, кто-то из суданских официальных лиц сказал, ни к кому не обращаясь: что ж, он сам подписал себе смертный приговор.
В июле того же года вертолёт, на борту которого находился Джон Гаранг, уже вице-президент Судана и глава автономного Южного Судана, разбился на вертолёте, на котором он летел из Уганды домой. Суданское правительственное телевидение почему-то несколько часов сообщало, что Гаранг благополучно прибыл в Судан…
Версий относительно причин гибели Гаранга много. Помимо причастности Хартума есть подозрения, что вертолёт был сбит по приказу заместителя Гаранга Сальвы Киира, недовольного тем, что бывшему раскольнику Мачару Гаранг предложил высокий пост в своей администрации. По слухам, это вызвало жестокую ссору между Гарангом и Кииром, который угрожал поднять восстание. Однако ничего доказано не было: расследования гибели даже не проводилось. Что ж, Южный Судан остаётся страшным захолустьем…
***
Джон Гаранг заслуживает того, чтобы его помнили не только в Южном Судане. Он с пятьюстами пехотинцев бросил вызов религиозной тирании, развязавшей истребительную войну против его народа. Ему, получавшему лишь спорадическую и не очень существенную помощь из-за рубежа, опиравшемуся на крайне отсталое население и территории, лишённые ресурсов, удалось создать сильную партизанскую армию, в конце концов разгромившую современные вооружённые силы Судана, получавшие современное оружие и помощь от Египта, Саудовской Аравии и Ирака (на стороне суданской армии воевали коммандос Саддама Хусейна). Чернокожие суданцы, по сути, были спасены от полного порабощения и истребления, которое казалось неизбежным. Безусловно, капиталистический Запад и социалистический Восток с одинаковым равнодушием «проглотили» бы эту трагедию: слишком далеко от всего мира находится Южный Судан, а его нефтяные богатства удобнее разрабатывать, если бы там не было отсталых племён, которые ещё чего-то требуют.
Независимый Южный Судан – одна из самых отсталых и нестабильных стран мира, его население совершенно необразованно и не квалифицированно, оно привыкло к жестокости и совсем не привыкло к мирному труду и порядку. Но оно по крайней мере уцелело. В этой стране, уже после получения независимости пережившей новую войну с Северным Суданом и гражданскую войну между племенами, постепенно открываются школы и больницы, строятся дороги и мосты, начинают осуществляться первые, пока очень скромные, проекты развития. Христианские церкви развивают благотворительность, вовлекают население в свою работу. Наконец, увеличивается приток нефтяных денег. Со временем это изменит жизнь в этой, наверное, самой несчастной стране на Земле.
Надежды на всё это стали возможными во многом благодаря уроженцу почти первобытной деревни племени динка, бакалавру экономики и специалисту по сельскому хозяйству, полковнику и партизану Джону Гарангу. Его по праву можно считать последним крестоносцем в мире.
