Глухарь, птица певчая

изображение из общего доступа Сколько раз мне приходилось бывать в Карагайском бору с сотрудниками Верхнеуральского отделения ООПТ, а глухаря довелось видеть только однажды, и то в полёте, и то издалека. Поэтому отказаться от предложения посетить глухариный ток с моей стороны было бы непростительно и непонятно для предложивших. Уазик – таблетка сворачивает с асфальта на грунтовку уже где-то в Уйском районе и, не останавливаясь, скачет дальше по краю лесного массива. Почти рассвело. Во всяком случае можно смело продвигаться без фар. Сосредоточено крутит баранку Виктор Истомин, рядом (через двигатель) с ним сижу я, а в салоне Алексей Пестряков о чём – то разговаривает с начальником участка Дмитрием Яско. Прислушиваюсь. Пестряков: «… когда ещё в лесу вовсю лежит снег, в тёплую, солнечную погоду глухарь может токовать и без копалухи. Старые петухи начинают «чертить» (это они ходят друг перед другом в возбуждении, а опущенными крыльями чертят по снегу, как будто метят будущее токовище). Да все от погоды зависит! Когда весна добрая, так и тока крупные. Глухарей набирается с десяток. А поют как! Взахлёб. Подходи к ним хоть вплотную. Нынче не то. То снег, то мороз». «Смотри! – прервал рассказчика Истомин. - Козы!»

фото автора Пока вскидываю фотоаппарат, пяток косуль, блеснув на фоне тёмного леса белыми зеркалами крупов, исчезают за стволами сосен. Мы замолкаем, сосредоточенно глядя по сторонам в надежде не проморгать коз. Вдруг за следующим выступом леса ещё табунок? Только успокаиваемся, Пестряков продолжает о том, что глухари токуют по многу лет на одном месте. Да и тетерева тоже. Уазик выскакивает на взгорок, а мы видим, как от него к лесу то подпрыгивая метра, наверное, на два, то высоко взбрыкивая задними ногами уносится ещё с десяток косуль. Истомин глушит мотор. Выходим. Всё ещё свежо. Время к семи. Вглядываемся вглубь бора, как те мальчишки, что найдут монетку случайно, а потом смотрят внимательно под ноги: «Ещё ведь должны быть!» Но нет. Так и у нас. Ничего мы не увидели. Зато слышали периодически лай доминирующего козла. Гарем свой сбивал в кучу, видимо, да и другим показывал заодно: « Сюда не ходи, здесь я – сильный и гордый».

фото автора. На Моховом кордоне Поехали и мы. Становилось поздно. Ведь глухарь – птица ранняя, хотя, как рассказывают бывалые охотники, в разгар тока, когда на токовище прилетают глухари и происходит спаривание птиц, самцы играют и вечером, правда до драк на земле дело не доходит. Глухарь токует поутру (к месту предполагаемого токовища глухари – самцы слетаются ещё накануне), обычно ещё до света. Прямо на ветке, где ночевал, он начинает петь свои весенние песни. Песни, которые пели его предки ещё миллион лет назад, стараясь предстать во всём великолепии перед будущей своей царицей – копалухой и вызвать на поединок других соискателей копалухина сердца. Вечерние прилёты глухарей или, как образно выражаются охотники, запады, бывают очень шумными. При посадке на сук дерева эта крупная птица как – то особо громко хлопает крыльями («лопотит») и затем ещё некоторое время «керкает», таким образом, давая знать, что этот участок токовища занят. Дорога ведёт вглубь бора, попадаются какие – то столбы с проводами, и вдруг, как смена декораций, на пути вырастают два добротных дома. На крытом железом старом доме масляной краской написаны во весь скат цифры пять и шесть. Тишина и покой. На горке стоит трактор, видимо, аккумулятор не крутит совсем, рядом с крыльцом велосипед и мотоцикл «Минск», на столе - самовар,а возле полисадника старого дома уже выискивают что-то в траве цесарки. Невольно ловлю себя на мысли: «Вот бы так пожить хоть немного!» Наперерез нашей «таблетке», наперегонки и кто кого перелает, бросились две собаки. Как оказалось, это Моховской кордон (официально - номер 56). Третий год здесь в тиши и единении с природой живёт, как леший, Сергей Харитонов с женой и сыном. Хозяин встретил нас, толком не проснувшимся, в трико и шлёпках на босу ногу. Посетовал, что для токов глухариных погода совсем не подходящая, а про коз только и успел сказать, что они теперь собираются табунами на горках, где трава свежая в первую очередь лезет.

Последний глухарь узрел меня, сложил веер хвоста и заспешил в кусты. Фото автора

Но нам с лесником разговаривать было совсем не ко времени. Километра через два ульяновский вездеход свернул с грунтовки, сбросил скорость и оказался в редколесье с низким подлеском. Именно в таких местах обычно глухари предпочитают устраивать тока. Да и весь годовой цикл жизни этой птицы связан с сосновыми лесами. Ведь в зимнее время глухариный рацион полностью составляет сосновая хвоя. Особенно охотно глухарь держится в местах, где имеются болотца с редкими, карликовыми деревцами, окружённые высокоствольным сосняком. Вот тут-то и произошла наша досадная ошибка. На первой же поляне почти из-под колёс вспорхнула глухарка - одиночка. Ведь некоторые самочки приходят на ток пешком. Как раз такую путешественницу мы и спугнули.
Дальше мы тоже пошли пешком. Надежда увидеть токующего глухаря быстро таяла. И вдруг: «Стой!» (это Пестряков). И палец кверху: «Слушай!» Стоим, молчим: тишина, только где-то запевает просыпающаяся пернатая мелочь. Но что это?! Со стороны сбоку от нас раскинувшейся низины раздались два отчётливых щелчка, а следом – звуки, похожие на металлический скрежет. «Поёт!» - шепчет Пестряков. Опять щелчки, и опять песня. Быстро делаем три шага и замираем, ждём, когда вновь запоёт, чтобы сделать ещё три шага. Когда поёт глухарь, других звуков для него не существует. Наконец, мы их видим. Четыре красавца с хвостами, раскинутыми ровным полукружьем, головы с бородкой и мощными клювами подняты к небу так, что вся фигура напоминает в профиль тончайший изгиб лиры. Для съёмки мы ещё слишком далеко. Слушаю, как мужики шепчутся про то, что глухарь просыпается утром одним из первых среди дневных птиц и начинает токовать ещё до восхода солнца, а некоторые птицы поют в разгар тока и на полную луну. Запел и один из «наших». Я делаю рывок в перёд и попадаю на глаза соперникам поющего. Один вспорхнул и улетел в чащу, двое других, враз прекратив принимать эффектные позы, незаметно «потерялись» среди подлеска. Последний закончил песню, узрел меня, пытающегося быть незаметным и судорожно рвущего ремень фотокамеры, как-то засуетился, сложил веер хвоста и поспешил в кусты.
Назад долго ехали молча, переживая неудачную фотоохоту (я успел сделать всего-то два неудачных снимка). Пестряков с Яско, как бы извиняясь, объявили, что всё равно это уже последний этап глухариного тока, что старые самцы уже отыграли и откочевали на линьку. Вообще, как только берёза распустит листья, тока повсеместно прекратятся. Потом опять завели разговор о постепенном снижении поголовья глухаря на территории заказника «Карагайский бор», опять винили в этом непомерно расплодившихся в последнее время куницу и дальневосточную уроженку, енотовидную собаку. Видели ещё перебегающих дорогу косуль, а на молодой сосенке возле дороги – хищную птицу. «Канюк,» - объяснил Яско, фанат хищных пернатых. Недавно даже можно было прочитать его статью о соколе – сапсане в «Южноуральской панораме».

фото автора

Выехали на открытое пространство – через поле чернеет с осени вспаханная зябь. Виктор Истомин остановил машину: «Вот теперь смотри!» Вот так сюрприз! Прямо перед нами, поодаль, в прошлогодней траве штук двадцать чёрно-белых тетеревов: крылья колёсами, хвосты кренделями, а на головах, как ермолки, красные – красные брови. Сначала хотели с Дмитрием подойти поближе да передумали: зачем мешать птичьей радости?

Виктор БОГАНОВСКИЙ

Спасибо, что дочитали до конца! Если понравился материал, ставьте лайки, комментируйте, подписывайтесь на канал и будете первыми получать новые публикации, а автору будет ну очень приятно!