9 подлинных ляпов, совершенных великими архитекторами.
Архитекторы кажутся не более склонными к неудаче, чем другие профессионалы. Однако, как говорил Фрэнсис Ллойд Райт: "хирурги могут похоронить свои ошибки, но архитекторы вынуждены с ними жить".
Их отношения с клиентами всегда чреваты проблемами. Эту тему, затронула классика английской литературы двадцатого века: The Honeywood File [архив Honeywood] Гарри Булкли Кресуэлла (1929). Сам Кресуэлл был выдающимся архитектором, и все же прекрасно понимал абсурдность некоторых аспектов своей профессии. Книга описывает в эпистолярном жанре сатанинский треугольник, состоящий из (амбициозного) архитектора, (некомпетентного) строителя и (жадного) клиента, полностью одержимого экономией средств. Похоже, что помимо встречи «старого режима» с Мадам гильотиной в Париже в 1789 году, ни одно взаимодействие не было в большей степени обречено на провал, чем то, что устанавливается между архитектором и его клиентом.
Давайте начнем с самого Филиппа Джонсона. Его стеклянный дом 1949 года в Нью-Ханаане (штат Коннектикут, США) был, во первых, плагиатом. "Мне нравится Мис ван дер Роэ, потому что его легко скопировать", - сказал Джонсон. Во вторых, дом оказался термопыточной камерой: в нем было холодно зимой, и безумно жарко летом. Ладно, Джонсон не заботился о счетах за отопление: он был богат. И в третьих, метафорический "камин аут», похоже Джонсона, который кстати был педерастом, приводила в восторг открытость, предоставленная ему стеклянным домом, и самое смешное, что ему пришлось окружить его прожекторами таким образом, чтобы он из нутри не мог видеть, как вуайеристы туда заглядывают.
На площадке, примыкающй к известной галерее современного искусства Tate Modern в Лондоне, Ричард Роджерс недавно закончил свои дорогие ("роскошные" — видимо не самое подходящее слово) апартаменты «Neo Bankside». У зданий несомненно есть его стиль, уже реализованный им в проекте центра Помпиду в Париже, и те же прозрачные перегородки, которые, вопреки всякой логике, Роджерс, сам живущий на восемнадцатом этаже в Челси, стремится непременно использовать. Позже Херцог и Де Мейрон построили по соседству новое крыло галереи. Поскольку в Tate Modern по правде говоря, очень мало достойных восхищения художественных произведений, то посетители, проходящие через смотровую площадку этого крыла галереи, тратят большую часть времени на тщательное наблюдение за тем, что происходит внутри апартаментов Neo Bankside, словно это популярное реалити шоу. Этот факт стал источником бесконечных жалоб со стороны жителей апартаментов, которые справедливо полагали, что по меньшей мере, их ванная комната должна быть приватной…
В Сан-Франциско в 2009 году люди начали переезжать в башню Миллениум по адресу 302 Mission Street. Теперь все здание погружается в зыбкую почву, как оказалось, неспособную выдержать его вес. Это еще одна версия той же ошибки при проектировании, которая произошла с башней Джона Хэнкока И. М. Пей в Бостоне. Как только он был закончен в 1976 году, из него начали попросту вываливаться окна.
Стекло очень часто оказывается ловушкой, несмотря на иллюзорное совершенство, которое предлагает его прозрачность. Покойный Ян Каплицки был одним из помощников по дизайну у Пиано и Роджерса во время их работы над проектом Центра Помпиду в Париже. Он был настолько очарован причудливыми идеями прогресса, что, создав свою собственную фирму, он назвал ее Future Systems (системы будущего). Одним из его первых проектов был дом под номером 40 на Дуглас-Роуд в Лондоне для Джереми Кинга, тогдашнего владельца знаменитого ресторана The Ivy. Однако концепция будущего от Каплицки не включала в себя кондиционер, и застекленный зиккурат, который он спроектировал, оказался невыносимо жарким даже при самых умеренных температурах воздуха.
Но не только сторонники современных архитектурных форм садятся в лужу. Принц Уэльский, вообще то, не столько старомоден, сколько ценен. В Паундбери , в Дорсете, в 1994 году, под эгидой его высочества, Леон Криер, люксембургский архитектор и совсем не умеренный либерал, начал планировать фантазию в стиле «retrokitsch». Зло современнсти , в чем согласились принц и архитектор - можно легко вылечить горгульями и аркадами, даже если они будут сделаны из неуместно веселенького цемента двадцатого века. Результат получился таким же бутафорским, как в свое время Гитлеровский Вольфсбург.
Маэстро Грейсон Перри, трансвестит-керамист, ткач и полемист, который необычайно покорил сердца традиционных британских консерваторов. В 2015 году Перри построил свой дом для Эссекса, тонкое и расчетливое оскорбление всех возможных понятий хорошего вкуса, образования, и интеллекта. Дом, как будто, гордится своей тошнотворной пошлостью, своим видом, откровенно высмеивая вкусы тех, кого Перри уверяет, что защищает.
Завершая этот слегка меланхоличный список архитектурных ляпов, я упомяну единственный особняк, который когда-либо проектировала Заха Хадид. Речь идет о «Capital Hill Residence» в Барвихинском лесу на окраине Москвы. Учитывая, что Заха Хадид выделялась многими другими способами, постоянно подталкивая понятие крайности к новым пределам, я убежден, что ее российский проект через эти самые пределы просто перемахнул.