Непа (часть 3 )
По первоначальному плану мы собирались проверить речку Ику выше по течению, ведь именно оттуда выносило агаты, хотелось найти коренной выход или слой, откуда их смывает в реку. Теперь же казалось проблемой найти проводника, но все разрешилось наилучшим образом. Нашли охотника-промысловика Сашку, с которым подружились в первый приезд, и он согласился проводить нас с Сергеем, прямо до места. Мол, все равно на рыбалку туда собирался за большими хариусами. Завтра встаем в четыре утра, садимся с вещами на лодку, и вниз, на тридцать километров, там тропа, которая выходит к Ике, семьюдесятью километрами выше устья. Пройти за день нужно будет тридцать два километра, в принципе, если поднапрячься, то получится.
С вечера устроили Настю в старой баньке, собрались и легли спать пораньше, чтобы не опоздать. Времени на наш поход определили в неделю, через десять дней контрольный срок. Если к этому времени не вернемся, то нас будут искать. С утра отбыли и с рассветом были в начале тропы, хотя какой тропы, направления, сами бы не нашли ничего. Один несет лодку «трехсотку», другой продукты, ружье, соль, в общем, все остальное. У каждого килограмм по тридцать, только Сашка без груза идет и весело над нами подтрунивает. Лес, на удивление, легкий для передвижения. Холмики не крутые, бурелома нет, под ногами ягель или трава короткая. Если бы не рюкзаки за спиной, вообще был бы курорт. После полудня, вышли на тракторный след, можно сказать дорогу. Перекусили, Спросил Сашку
- Долго еще?
- Да, нет! Тут рядом….
Через четыре часа вышли к речке, ширина русла, метров шесть. В разных местах, поперек русла стволы упавших деревьев перекинуты. Хорошо еще, что тут дождей не было и под многими лесинами можно проплыть, пригнувшись. Кажется, что недели нам может быть мало. Ладно, поживем – увидим!
Остановились на ночевку мы в зимовье, которое притулилось над обрывом. Ужинали же, ухой из хариуса. Оставил Сергея надувать лодку, сам же поплелся рыбачить. Ноги гудели, но все-таки нашел перекат, и с удовольствием позабрасывал на струю «мушку». Рыба оказалась неизбалованная и хватала обманку без остановки. Ну, еще бы, в такой-то глуши! Лодку Сергей так и не надул, зря он подписался на такую работу, ведь насос мы не стали брать, лишний груз в походе вреден для организма. Пришлось по очереди лодку, как шарик воздушный надувать. Посидели у костра, ухи похлебали, чаек пошвыркали и поговорили, конечно.
Сашка рассказал, что самой большой проблемой в поселке является женское пьянство, просто запойное - скучно им! Мужики зимой соболя промышляют, лес валят, весной, пока вода большая, у них все сплошные плотогоны, летом вообще скучать не приходится. Женщины же, отрываются только зимой, когда на ямах блеснят налима. Сидят у лунок и на подергушку вытаскивают здоровых, как бревна. Потом улов по зимнику в цивилизацию отправляют. Узнали мы так же, как они рыбий жир добывают. Зимой мужики на какой-нибудь старице делают искуственный замор. Привозят на озеро кучу навоза, вываливают его на лед, затем опиливают кучу бензопилой, переворачивают эту гадость в воду и закрывают прорубь выпиленной льдиной. Через некоторое время возвращаются на заморенное озеро и, выпилив прорубь, начинают черпать сачками лезущую к кислороду рыбу. Уловом наполняют выкопанную на берегу яму и оставляют так до весны. Когда становится тепло, рыба портится и гниет, рыбий жир всплывает. В этот момент его и собирают как сметану с молока. Через короткое время яма оказывается пуста, мухи и мошки налетают, выводят потомство и когда последние вылетают, яма уже пуста. Главное успеть и не прийти к уже пустому месту….
Я перед сном все-таки таблетку обезболивающего проглотил, боялся, что утром не встану. Нагрузка на мышцы большая была, болеть они с непривычки будут, но может не так сильно, как ожидаю.
Сашка с утра засобирался по своим делам. Он ведь не только нас проводил. Задумка у него была порыбачить и на обратной дороге зимовья свои проверить. Зима скоро, на промысел пора. Одна избушка по нашему маршруту была. Обещали зайти, если найдем.
Все! В путь! Я на носу сижу, в руках удилище телескопическое, рядом топор, чтобы сучья на деревьях, срубать, под которыми нам предстоит проплывать. Хорошо, что на Ике не было большой воды и все-таки возможность проплывать нам под стволами, существовала….
Шли ходко, агатов в русле пока не попадалось, останавливались только чтобы порыбачить, засолить рыбу и снова вперед. Хариуса было много, однажды я вообще сел над ямой на поваленном стволе дерева и рыбачил, как в аквариуме. Через час мне такая лафа надоела, да и крупного экземпляра не наблюдалось. Крупный хариус стоял на ямах и крупных перекатах. Когда он все-таки брал, то отрывал мне поводки с «мушками». Остаться без снастей мне не хотелось, и я смастерил гигантскую мушку, можно сказать «шмеля». В запасе у меня болтался маленький тройник и я, обмотав его ниточкой от портянки, получил в руки, то, что задумал. Клев перестал быть бешеным, но уж если кого подсекал, то не только душа радовалась, но и глаз трудно отвести было. У хорошего экземпляра спинной плавник играл, как павлиний хвост, и чем крупнее рыбка, тем ярче краски. Однажды на перекате у меня взял хариус, длиной больше полуметра, я его минут тридцать вываживал, но добыл все-таки!!!
Так и шли, пока на третий день за очень неудобным перекатом, река кончилась! Вот кое-как переползли, а вернее перенесли на руках лодку и груз через валуны, вдруг вода кончилась. Вся речка нырнула под землю. Очень хорошо, что мы кроме рыбы ничего не добыли, а то бы влипли капитально. Пешком сходили на разведку вниз по реке. Воду мы нашли километров через пять. Груз таскали до темноты, устали страшно. На ночь даже палатку не ставили, натянули над спальниками полог от комаров и, не зажигая костра, легли спать...
Ночью я проснулся от каких-то звуков, кто-то ходил по косе. Осторожно выглянул из полога и на фоне неба увидел копылуху – самку глухаря. Растолкал Сергея и попросил достать из под его спальника наше ружье. Взял ствол, зарядил и выстрелил, затем спрятал ружье и опять уснул. Я то уснул, а Сергей испугался, он не мог понять, что произошло, мой поступок не укладывался у него в голове и до утра он пытался меня понять и осознать произошедшее.
Утром я поднял копылуху и стал ощипывать ее для супа.
- Ты, что не мог мне ночью сказать об этой стрельбе! Я же черт знает, что подумал!
- А спросить?
- Побоялся, что-то….
Вообще-то понять можно, человек устал и спит, вдруг его будят просьбой отдать ружье, причем уверенности, что просящий проснулся, нет никакой. Потом выстрел в темноту и спокойный, здоровый сон…. Поневоле задумаешься, а вдруг твой сосед лунатик какой-нибудь и не осознает, что делает! Всем событиям нужно логическое объяснение, иначе в голову всякая жуть лезет.
Ближе к вечеру мы все-таки нашли Сашкино зимовье. Стояло оно на левом склоне правого притока Ики, довольно далеко от устья и достаточно высоко. Дров не было, двери настежь, вокруг домика валяются черепушки какого-то саблезубого зверька, позднее я догадался, что это соболь. Встретим Сашку в поселке, все ему опишем. Агатов в притоке нет, плывем дальше.
Коренной выход мы нашли ближе к вечеру. Трудно было его не заметить, высокий серый яр с точками выпавших агатов, но что это за агаты!!! Хрупкая, красная корочка и кальцитовое заполнение полости. Ни одного товарного камня! Видимо в процессе перекатывания по руслу реки происходит жесткая сортировка материала, и все пустые экземпляры просто разрушаются.
Вообще-то странные тут агаты. Обычно этот камень образуется в базальтах, путем заполнения халцедоном воздушных пузырей. Полосчатый он потому, что циклов заполнения очень много и каждый новый раствор, который заполняет полость, имеет свои примеси. Вот он весь такой красивый и крепкий получается. Потом базальт разрушается, а агат попадает в реку, так как он крепче вмещающей его породы.
Местные же агаты образовались вообще, не пойми как. Яр, из которого они сыпались, сложен алевролитом, а это осадочная порода, и по фактуре очень напоминает обычный цемент. Сами же агаты кирпичного цвета с разноцветными полосами; коричневые, желтые, бардовые, оранжевые. Очень праздничный вид у них, еще бы не были такими редкими...
Как же мы были рады, что не нашли здесь ничего. Берега стали крутые, как бы прорезанными, все заросшие до непроходимости, а поперек речки сосны повалены, каждые двадцать метров. Ох, намотались же мы, перетаскивая лодку и груз и прорубаясь сквозь кустарник!