Как меня чеченцы в "рабство" увозили.

В 90-е годы, когда страну лихорадило от перехода с рельс социалистических на рельсы вообще не понятно какие, и предприятия разваливались пачками, мне приходилось, чтобы выжить, менять разные профессии, причём часто эти профессии были крайне далёкими друг от друга. Работал я и механиком на заводах, и энергетиком, пёк хлеб, ходил в море, крутил баранку и даже строил корабли. Вот во время моей кораблестроительной деятельности и произошла эта история. Устроился я от безысходности, после долгих поисков работы, на судостроительный завод. О том, как я, ничего не понимая в судостроениии и судовых чертежах, был поставлен бригадиром, и что из этого вышло, будет другая история. Сейчас же я хочу рассказать о том, что случилось со мной в первый день работы корабелом. Судостроительный наш завод находился километрах в десяти от города, и возили нас на автобусах. В первый день на работу я приехал самостоятельно, а вот домой решил ехать уже как положено, на служебном транспорте. Отработав смену, стоим, значит, мы кучками, каждый на свой автобус, в зависимости от маршрута этого автобуса в городе. Что за автобус должен везти нас, я, соответственно, не знаю, так как ещё ни разу его не видел. Время зима, уже ночь, завывает ветер и метёт метель. Тут к нам подъезжает Пазик, приветливо открывает дверь, из него выпрыгивает какой-то парень, и я первым, как самый умный, прыгаю в тёплое нутро автобуса. Двери закрываются, и автобус срывается в ночь. Недоумевая - почему никто больше не залез вместе со мной, я смотрю на водителя и вижу, что водитель - средних лет кавказец, весь в чёрном и с огромной бородой. Поворачиваю голову в другую сторону, и вижу, что автобус полон таких же людей, и они тоже все в чёрном, и у всех такие же бороды. И разговаривают они на своём языке, бросая взгляды на меня. Тут мне становится немного не по себе. Нужно ещё и вспомнить, что на дворе были 90-е годы. Но ничего, едем. Автобус подъезжает к развилке, на которой, чтобы попасть в город (место действия назовём просто - Город), ему нужно повернуть направо. Но автобус поворачивает налево! И начинает уноситься в степь, всё дальше и дальше от Города. Уже и огни все исчезли. Остались лишь заснеженная степь, непроглядная темнота и автобус, несущийся в ночи. И тут я уже понимаю, что влип. Ещё и пассажиры смотрят на меня, о чём-то говорят и сдержанно улыбаются. Спрашиваю у них - в Город едем? В Город, в Город - отвечают. И улыбаются. Я начинаю паниковать, понимая, что увозят меня в рабство. В лучшем случае. И начинаю лихорадочно искать способы бегства. Ну, думаю, дверь мне не отжать, остаётся один выход - рывком открыть форточку, и рыбкой выброситься из салона. Может, удастся ничего себе не сломать, и рвануть в степь, авось в темноте не догонят. То, что придётся много километров пройти ночью раздетым по промороженной степи, при лютом ветре, совершенно не пугает. Лишь бы удрать. Начинаю готовиться - растёгиваю куртку, делая вид, что мне жарко, чтобы быстро её сбросить, иначе в форточке я просто застряну, ставлю на пол сумку. И жду, когда автобус хоть немного сбросит скорость. Но мы летим и летим, без остановки отмеряя километры. Наконец я вижу, как фары освещают большой дорожный знак - указатель направлений, и автобус начинает снижать скорость, приближаясь к перекрёстку. Понимаю, что это скорее всего мой единственный шанс, и приготавливаюсь к рывку. Но успеваю заметить, что на указателе стрелка показывает, что Город - направо, и автобус начинает медленно поворачивать именно направо! Я решаю подождать, и откладываю свой побег. Автобус повернул в нужную сторону, и минут через пятнадцать я увидел зарево огней Города. Довезли меня благополучно почти до дома, и, пожелав удачи, высадили. Уже дома, ужиная, я открыл карту, и увидел, что есть ещё одна дорога, про которую я не знал, объездная, далеко через степь огибающая Город с запада, и ведущая с одного конца Города прямо на другой. Вот такая история, всё закончилось благополучно, но страху я натерпелся будь здоров. А, как оказалось, я просто прыгнул в случайный автобус, случайно открывший двери напротив меня. Куда ехали ребята, все в чёрном и с бородами, я не узнал, может, на похороны, может, еще куда.