Забавные истории из дореволюционных фельетонов
Подписывайтесь на наш канал! Ставьте лайки! Приветствуется репост материала в соцсетях!
Дорогие друзья в рамках проекта «Настольная книга старорежимной сплетницы» мы буем вас знакомить не только с новинками моды, но и светскими скандалами, что случались в обсуждаемый нами год. Фельетоны в модных журналах. Служат хорошим материалом, чтобы подавать это в увлекательной форме. У нас «в гостях» всё еще 1862 год. Прежде чем начать знакомить вас со скандалом со светской мести надо дать два пояснения.
И еще один момент. Пачули - это такое растение, которое использовалось в парфюмерии. У него резковатый запах и в середине 19 века считалось, что духи из него использовали лишь не умеющие привлечь дам, проще говоря, прирожденные неудачники.
— Здравствуй!
— Здравствуй!
— Куда ты это собрался так рано?
— Какое рано? Теперь 12 часов: я хочу делать визиты.
— Визиты в 12 часов! Бог с тобой! Кто делает их раньше 2-х часов? (Надо вам сказать, что я говорю с провинциалом, который недавно приехал в Петербург). Мы сели и закурили папиросы. В собольей шапке моего знакомого, лежавшей подле него на столе, покоилась пара палевых перчаток.
— Куда ты приготовить эти перчатки?
— Как куда? Да я их хотел надеть, чтобы делать визиты.
— Визиты в палевых перчатках! - брось их подальше в шкап: да ты будешь посмешищем для всех. Палевые перчатки! Mais e'est d'un ridicule acheve. Где ты вычитал, что утром надевают их?
— Да во многих фёльетонах, имеющих притязания на вкус.
— Не верь им: вероятно, авторы их бывали столько же в свете, сколько один лакей, говоривший как товарищу, что ему было очень скучно на каком-то балу госпожи…
Пошли купить перчатки gris-perle или самые светлые лиловые. А где твой gibus?
— Я нахожу совершенно лишним брать с собой gibus, когда у меня соболья шапка.
— Мой друг, если ты войдёшь в салон с шапкой в руке, тебя сочтут за невежу: это величайший криминал. Смешно, но что делать? С волками жить — по-волчьи выть.
Мой знакомый презрительно улыбнулся, но, когда мы вышли, лиловые перчатки украшали его красный руки и кончики складной шляпы—робко выглядывали из-под теплой шубы. В этот день я поехал с визитом к прелестной г-же NN. Тихая грусть читалась на её лице; но порой глаза её сверкали и — казалось — жаждали мщения. Никогда еще я не видал её в таком странном расположении духа. Любимый порок мой,—любопытство, разыгрался во мне: всеми путями я стал стараться узнать причину её волнения. Долго мои попытки оставались тщетными; наконец, prenant son courage a deux mains, она рассказала мне следующее.
— Вы не можете вообразить себе моего отчаянья; вы видите перед собою жертву дерзкого Л.—Раз я имела неосторожность сказать об нём, что его bon mots почерпнуты из «Million de sottises» и что он фат до такой степени, что даже когда он молчат, стеклышко говорит за него.
- Entre-nous, ведь это немного правда?
- Мои слова были переданы ему и он поклялся отмстить мне.
— И что же? Он сдержал обещание?
— Да. Неужели до вас это еще не дошло? В понедельник я давала бал и хотела удивить всех великолепным туалетом, присланным мне на днях из Парижа. Он узнал это от людей; подкупил горничную, которая показала ему приготовленный наряд; в тот же день заказал точь-в-точь такой же. И что же вы думаете он сделал? Поднёс его какой-то французской камелии; подарок сопровождало письмо и ложа в оперу. Настал день моего бала; начали съезжаться ко мне, но я замечала улыбки, зловещий шёпот, порою даже дурно сдержанный смех. Что же вы думаете? Мой туалет был уже ни что иное, как жалкая копия. Посоветуйте мне, как отмстить гнусному Л?
— Я решительно ничего посоветовать не могу; я убежден, что обида останется не безнаказанна.
Я не ошибся: три дня после этого разговора, я встретил Л. Он шёл, понуря нос, и глаза его имели какое-то странное выражение. Мщеньем отплатили за мщенье. Подговорённый лакей, на бале у кн. Ю. облил его духами из пачули! Пачули!!!!
На этом мы заканчиваем нашу сегодняшнюю историю. Однако уже завтра вас ожидает новый рассказ. А потому не забывайте читать наши новые материалы. А еще лучше подписывайтесь на наш канал! Искренне Ваша редакция «Настольной книги старорежимной сплетницы».