5 января 1942 г.
«Не писал давно, не было возможности: то нет времени, то холодно. Сейчас пишу в землянке, но темновато. Живу ничего. Письма твои, Нюра, и Тани получаю.
В ночь на 31.12 двигались. Мороз здоровый. Ночь на новый год ночевал в одном подвале в деревне, хотя и холодно, но всё же не дует. В деревне никто не живёт.
Разбомбили. Ночью выпил 100 г., а утром 1-2, днём 2-3 нас крепко бомбили, но у нас потерь нет, у других есть.
В эти деревни пришли наши танки и будем наступать. Нюра, лыжный костюм я выслал бы давно, но он лежит у меня в обозе, а обоз 4-5 км позади, ходить некогда, удастся вышлю.
На отдыхе ещё не были, вот нам нужно взять один важный для нашего фронта пункт, тогда, пожалуй наша дивизия пойдёт на отдых. Немцам жару даём хорошего и, как он не сопротивляется, идём вперёд.
Таня, я подарки уже получал не раз, нам присылают, и мне как лучшему разведчику, всегда кой что дают. Было у меня много мыла, зубных щёток, порошка, чтобы почистить зубы.
На днях наши части разбили немецкий обоз. Пил я немецкую водку, ел их хлеб и галеты, курил сигареты.
От Ани получил письмо 1.01, но отвечу позднее. С питанием дело стало понемногу хуже, но перешли на конину, кто её любит, я привык.
Тане и Нюре к дню рождения вышлю денег, купите подарки.
Всего наилучшего. Фома».
13 января 1942 года Козаковшенок Фома Андрианович был ранен и 20 января 1942 года умер от раны в медсанбате № 297.
Похоронен в братской могиле в деревне Гладь Маловишерского района Ленинградской области.