Однажды меня спросили: Алекс, мол, а для чего нужны ночные кошмары?
Тогда я даже растерялся, молча пожал плечами, отхлебнул кофе и продолжил рисовать на салфетках. Но вечером, когда я пришел домой и уже собирался лечь спать, я услышал тихий стук в окно.
– Окно открыто, дом свободен. Живите кто хотите, – пробурчал я и отвернулся носом к стене. Фраза моя, видимо, не осталась без внимания, и сначала я услышал скрип ржавых оконных петель, а за ним – осторожное цоканье коготков по моему многострадальному подоконнику. Я упорно изображал спящего, уставшего после тяжелого рабочего дня страдальца целую вечность. Аж две минуты, наверное. Потом любопытство меня пересилило, и я, смирившись со своей незавидной участью, таки открыл глаза и повернулся к распахнутому окну. На подоконнике сидело буквально Чудо в перьях. А точнее – синяя с отливом фиолетового сова. На ее голове красовался шлем с изображением полумесяца, клюв был черным и весь в белых точках, напоминающих звезды, а правую лапу эта «прелесть» бесцеремонно поставила прямо на мою любимую кружку! Нет, ну не день, а наказание какое-то!
– Ты кто, чудо? – сонно пробурчал я нежданному гостю.
– Я сир Грегори, почетный рыцарь снов! – бодро отрапортировало «чудо» немного урча на звуке «р».
Грегори, значит. Да еще и сир. Убиться веником!
– И что ж ты тут забыл, сир Грегори? Ночь на дворе, все нормальные люди давно спят, да и ненормальные легли аж двадцать минут назад и совершенно не собирались общаться с рыцарями снов, нахально врывающимися к ним в окна!
С каждым словом я все больше сердился. Сердился я непонятно на что: то ли на сову с дурацким именем Грегори, то ли на кофе, выпитый поздно вечером и не дающий уснуть сейчас, то ли на окно, которое абсолютно некстати оказалось открытым, но больше всего, конечно, на себя. Это у нас главный объект ненависти на все времена.
– Что значит – «нахально»? – возмутился мой пернатый гость и, щелкнув клювом, обиженно продолжил: – Ты меня, вообще-то, сам пустил!
И ведь прав, зараза. Сам. Пустил. Придется теперь с ним разговаривать, полноправный гость, как-никак!
– Ла-адно, – примирительно протянул я. – Так и быть, гостем будешь. Говори, чего тебе, только быстро, я спать хочу.
На этом моменте я добродушно улыбнулся и подмигнул птице. И только потом наконец подумал, что немного странно разговаривать с совой в шлеме, но эта мысль быстро съежилась и забилась куда-то в уголок сознания.
– Показать тебе, для чего нужны кошмары, – спокойно произнес Грегори и немного наклонил голову.
Ага, кошмары, значит. Он мне еще и угрожает! Каков наглец!
Я хотел высказать этой нахальной сове все, что я о ней думаю, и погнать ее с моего подоконника всеми имеющимися в боезапасе тапками, но не успел ничего сказать, успел только посмотреть в глаза Грегори, черные, как бездна, и сразу провалиться в сон.
Снилась мне самая жуткая в мире хрень. Сначала я оказался на вершине чего-то, напоминающего исполинский детский городок, под которым плескалось бурное море. Повинуясь какой-то своей сонной логике, я встал и решил, что если я прямо сейчас не попаду на другую сторону «городка», пройдя вот по тому шаткому мосту, то меня непременно съедят. Кто меня съест, не уточнялось, и я хотел было об этом задуматься, когда за моей спиной раздался леденящий душу хохот. Что ж, что бы «это» ни было, смех у него ужасный, не хотел бы я, чтоб чудище с таким смехом меня, такого хорошего и замечательного, варварски сожрало. Поэтому я без лишних раздумий побежал к спасительному мостику. К этому времени вокруг появился густой туман, в котором мелькали темные силуэты, явно настроенные не очень дружелюбно. Примерно на середине моста я подвернул ногу и с диким криком полетел вниз, в объятья вод. Аккомпанементом моим завываниям служил многоголосый смех со всех сторон.
Я открыл глаза. Передо мной все так же сидел Грегори, будь он неладен.
– Ну что, понял? – будничным тоном спросил этот злодей. Ей-богу, было бы чем, убил бы на месте!
– Ну, кошмар, – выдавил я из себя. – Ну и что? Зачем он нужен-то был?
Грегори зевнул, ну или как это называется у птиц, и я снова посмотрел ему в глаза, но теперь они не были похожи на бездну – его глаза сверкали изумрудами! Я вновь провалился в сон, но на этот раз я очутился в прекрасном городе на берегу реки. Вместо домов в этом городе были кривые разноцветные башенки с черепичными крышами, а все дороги были вымощены желтым кирпичом. Целый день во сне я провел в этом городе: гонял листья с ветром в осенней аллее, подолгу сидел на верандах небольших кафе, забегал в лавки и, в общем, был более чем счастлив.
Я снова открыл глаза и снова увидел перед собой темно-синюю пернатую физиономию сира Грегори.
– А теперь, теперь-то ты понял, зачем нужны кошмары? – с надеждой в голосе спросил он.
– Нет, но сон просто супер! Хочу обратно! – провозгласил я и заглянул ему в глаза в надежде попасть обратно, но увидел лишь обычные совиные глаза.
– В том-то и дело, что сон классный, – с укором произнес Грегори. – А между прочим, этот сон тебе не далее, как позавчера снился, а ты, дорогой, с утра еще бурчал: мол ерунда какая-то снилась.
Ой. А ведь и правда: снилось, бурчал.
– Это что ж получается, – сказал я. – Кошмары для контраста, что ли?
Кажется, если бы совы могли улыбаться, Грегори бы улыбнулся во весь рот.
– Молодец, догадливый, возьми с полки пирожок! – весело проговорил он. – Видишь ли, Света без Тьмы не бывает. А после полной темноты даже небольшой лучик света кажется чем-то непреодолимо прекрасным. Не забывай об этом!
Последнюю фразу Грегори почти выкрикнул, выпрыгивая в окно и растворяясь в ночи, а я так и просидел до утра, смотря в стену и думая.
Автор: Алекс Фламель