Сегодня очень тревожно в мире. И очень вспоминается то, как мы жили в неком ощущении и даже осязании «конца истории» в 1990-е годы. Нас убедили. Меня убедили. И наши беды, наша чудовищная неустроенность, наш внутренний ад, нашу кровь и грязь мы воспринимали как отрыжки той самой Истории, которая кончилась. У нас творилась и бушевала самая настоящая История, но мы ее таковой не воспринимали. Нам казалось, что Историю в наших краях просто не предупредили о том, что она уже закончилась. Мы считали, что наши беды только прикидывались Историей, были досадным отклонением от нормы, девиацией.
А в правильном мире История как бы закончилась. И нам это показывали. И кроваво алый воздушный шарик сдулся до окрашенных в красное неровностей графика биржевых котировок. В том правильном мире стояли тяжелые воды без Истории, без течения, даже без событийной ряби. И в этих водах время от времени отражались праздничные всполохи салюты – от Рождества до Дня благодарения.
А наша преданная Первая чеченская война была для большинства какой-то ненастоящей, каким-то странным сиквелом не исчерпанного Афгана даже не в таких уж и новых декорациях.
Первой трещиной в этой картине «Конца истории» оказались бомбардировки Югославии. И многие у нас уже призадумались. Со мной случилось именно так. Потом случилось американское вторжение в Афганистан и Ирак, которые несмотря на свою событийную избыточность у нас напряженно и драматично все же не переживались. Окончательный крах «конца истории» я для себя диагностировал в 2008 году, во время кризиса саморазоблачения западной цивилизации. Но это уже другая история.
Евгений Фатеев