Предоставим слово современнику. В данном случае — это известный военный историк, мемуарист Александр Иванович Михайловский-Данилевский (1790-1848): "С 1835 года началась работа Михайловского-Данилевского над сочинениями, посвящёнными русской военной истории, предпринятая по "высочайшему повелению" и под личным контролем Николая I. Он получил доступ во все государственные и местные архивы, а также к материалам Генерального штаба, Кабинета министров, Сената, Министерства иностранных дел и даже личным бумагам Александра I. Ему бескорыстно помогали многие сведущие должностные лица; так, подбором книг из фондов Императорской Публичной библиотеки руководил А. Н. Оленин, а непосредственно занимался им, в частности, И. А. Крылов" ("Вступление на престол Императора Николая I в записках генерал-лейтенанта Михайловского-Данилевского", Русская старина, 1890, №11, ноябрь. С. 496).
Труды Александра Ивановича Михайловского-Данилевского по военной истории России составили 18 томов и, как сообщает журнал "Русская старина" за 1890 год, прежде чем они были напечатаны, их внимательно прочитал Император Николай I, сделав много пометок на полях рукописи. По его требованию автор исключил некоторые подробности внутренней и внешней политики, которые в те времена ещё не подлежали огласке. Также по просьбе Николая I были сглажены резкие характеристики некоторых военачальников.
Но, пожалуй, не менее значительная заслуга этого интересного человека состоит в том, что на протяжении нескольких десятилетий он вёл дневниковые записи, или "журналы". В течение двадцати лет, с 1808 по 1827 год, и в дальнейшем, хоть и с перерывами, он продолжал записывать свои наблюдения (есть записи 1829, 1831 годов).
В конце 1825 года Александр Иванович Михайловский-Данилевский служит в Кременчуге войсковым начальником. События во Второй армии развернутся практически на его глазах. Вот запись из дневника, которая озаглавлена: "Горестное начало 1826 года". Вчитайтесь в эти простые, но такие ёмкие слова скорби о постигшем Россию несчастии — это одно из свидетельств многочисленных современников, которые мыслили и воспринимали произошедшее именно в таком свете:
"Сей год начался для меня самым несчастным образом; при мысли о сём времени перо выпадает из рук. Когда я вступил на военную службу в 1812 году, то гроза висела над Россиею, но она разразилась над врагом нашим; потом четырнадцать лет кряду я видел Россию, торжествующею под скипетром Александра, но лишь только его не стало, как вспыхнули крамолы, которые меня тем более поразили, что нельзя было вообразить, чтобы в Отечестве нашем тишина и спокойствие были нарушены..."
"В народе уже за несколько времени носилась молва о каком-то угрожавшем России несчастии. Ещё осенью 1825 года кременчугский полицмейстер говорил со мною о высочайшем пребывании в Таганроге... Городничий, почтенный воин, потерявший руку под Требиею, сказывал мне, что ходят в народе какие-то глухие слухи, будто в Петербурге не совсем покойно и что будто кроется что-то тайное, побудившее Императора оставить столицу. Я не обратил на сии слова ни малейшего внимания, но после увидел, что не должен пренебрегать народною молвою".
Несколько позже Михайловский запишет интересные мысли о народной молве: "...самые сокровенные мероположения правительства делаются гласными в народе. Например, я, который находился много лет при дворе и в связи с первыми особами нашего времени, я ничего не знал об отречении и назначении Великого князя Николая Павловича, в то время, как молва носилась о сём между людей, никогда не выезжавших из Кременчуга".
"В самый Новый год я известился о историческом бунте 14-го декабря; слёзы помрачили взор мой, читая, что кровь русская пролилась в междуусобице. В сей день я лишился также друга отца моего и собственного друга — графа Милорадовича, героя нашего времени, наперсника Суворова и Кутузова, любимца армии и народа, представителя нашей славы!"
(Цитаты приведены по: "Вступление на престол Императора Николая I в записках генерал-лейтенанта Михайловского-Данилевского", Русская старина, 1890, №11, ноябрь).
Продолжение следует...