Эллада, в отличие от Индии, к объединению была относительно готова. Ей было проще -- греки все-таки были одним народом, и идея эллинского единства уже витала в воздухе, так что процесс фактически перешел в фазу: "А кто главный?". Претендентов хватало.
Наибольшую выгоду и удовольствие от бурного и кровопролитного выяснения этого важного вопроса получала Персия, нависшая над Элладой как дамоклов меч: лет за двадцать до рождения Александра она, пользуясь очередной сварой между Афинами и Спартой, как раз подгребла под свою власть греческие полисы Малой Азии и вмешивалась во внутренние дела Эллады с беззастенчивостью нынешних США. "Чего не мог добиться Ксеркс, добился Артаксеркс: персидский царь распоряжался Грецией, как своей, и притом — не введя в неё ни одного солдата", -- пишет М. Л. Гаспаров. Что самое "трогательное" -- блюсти выполнение условий Анталкидова мира, подарившего Персии такую власть над Элладой, персы поручили... Спарте. Бедный царь Леонид! Не иначе, он поперхнулся амброзией в царстве Аида...
Ко времени жизни Филиппа Афины и Спарта выдохлись. О себе заявили Фивы, на тот момент обладавшие супероружием: у них был военный гений. Именно ему, фиванскому полководцу Эпаминонду, принадлежала идея нового построения фаланги -- по косой, с усиленным левым флангом, что позволяло сконцентрировать силу удара на избранном участке вражеского фронта. Используя эту тактику, Эпаминонд одержал победу при Левктрах, окончательно добив спартанскую гегемонию. Проживи он дольше, возможно, Фивы собрали бы эллинскую федерацию с собой во главе, но в 362 г. до н. э. Эпаминонд погиб при Мантинее. Сражение было выиграно, но могущество Фив, целиком державшееся на этом гениальном военачальнике, вскоре сошло на нет.
Могут спросить: почему я так акцентирую внимание на этом человеке, не упомянутом в обсуждаемом фильме? Ответ прост: Эпаминонд был учителем Филиппа, его гуру, как сказали бы в Индии. Это его замыслы развивал Филипп, совершенствуя македонскую фалангу. Филипп был третьим сыном царя Аминты при двоих старших братьях-наследниках, его никто и в белой горячке не представлял на троне, поэтому если в обеспечение очередного договора требовалось предоставить заложника царского рода -- вопрос "Кому ехать?" даже не ставился. Так в пятнадцать лет юноша оказался в Фивах, где и провел три года в доме Эпаминонда, постигая под его руководством военное искусство и эллинскую культуру.
«Это обстоятельство оказало огромное влияние на развитие выдающихся природных способностей Филиппа, ибо он пробыл три года в качестве заложника в Фивах; в этом городе, где господствовала древняя суровость нравов, в доме величайшего философа и полководца Эпаминонда он еще мальчиком получил прочные основы воспитания» (с) Юстин
Таким образом, когда пришло время заявить о македонской гегемонии, сверхзадач у Филиппа было две: объединить полисы вокруг Македонского царства -- и принести в Македонию эллинскую культуру. Что касается второго, идея была не нова: пытались и его предшественники. Царь Александр I Филэллин, чье прозвище говорит само за себя, принимал участие в одной из Олимпиад. Царь Архелай приглашал философов и поэтов, при его дворе долго жил Еврипид. Будучи Гераклидами, македонские цари считали себя эллинами. Эллада соглашаться не спешила, полагая македонян дикарями, недалеко ушедшими от варваров. Став царем, Филипп также призовет эллинов к своему двору. Как часто бывает, на царский зов первыми откликнутся не самые просветленные личности, и среди консервативных македонян царский двор вскоре заработает репутацию гнезда неслыханного разврата.
Сама Эллада на тот момент представляла собой скопище независимых городов-государств, вечно цапавшихся между собой, погрязших в интригах, переворотах и внутренней вражде олигархов с демосом. Худшим же из зол была непредсказуемая вольница наемников, бродившая между этими полисами, ища, кому бы в очередной раз продать свой меч. Не найдя -- продавали персам. Выход из этого хаоса виделся только один -- достичь объединения народа вокруг сильного харизматического лидера, "избавителя".
В 346 году до н. э. к Филиппу обратился афинский ритор Исократ. В лучшем своем сочинении, «Панегирике», изданном после Анталкидова мира (387 год до н. э.), Исократ уже советовал эллинам прекратить распри и объединить силы Эллады против общего врага -- персов.
«Мы воюем друг с другом из-за пустяков, – писал он, обращаясь к Филиппу, и добавлял, что для Эллады нет иного пути жить в мире, «кроме желания ведущих государств прекратить взаимные недоразумения и ссоры и перенести войну в Азию. Поэтому, – продолжал он, – я намереваюсь посоветовать тебе стать хранителем гармонии в Элладе и вождем военной экспедиции против варваров (персов). Употреби убеждение в одних случаях и примени силу в других; однако те, кто мыслят трезво, не должны начинать войны в стране Царя (т.е. в Персии), пока кто-нибудь не замирит эллинов и не заставит отказаться от их теперешней глупости». (с) Фуллер Джон Фредерик Чарлз "Военное искусство Александра Великого"
Уже пытавшийся до этого бесплодно взывать к спартанскому царю Архидаму и сиракузскому тирану Дионисию Старшему, Исократ наконец-то нашел своего "национального вождя эллинов" в Филиппе Македонском. Замысел был грандиозен, но царь Македонии располагал ресурсами, возможностями и желанием для его воплощения.
Продолжение следует...
PS. В общем, если Анасуйя желала стать царицей-объединительницей, выходить замуж ей следовало за Филиппа. Приняв по индийской традиции родину мужа как свою, она стала бы царю опорой и единомышленницей, и подарила ему наследника по имени... э... Пирр, видимо. Недурная идея для фанфика...