В общественном сознании откладываются только те композиторы, имена которых, как говорится "на слуху": Бах, Бетховен, Моцарт, Чайковский, Рахманинов. Чуть отойти в сторону от основного русла и уже слышатся незнакомые звуки: Виотти, Ванхаль, Шпор, Фарранк, Калинников, Галынин. Так распорядилось колесо фортуны. Одним удалось удержаться на вершине музыкального Олимпа, другие застряли на склонах или толпятся у подножия.
Конечно, талант композитора играет основную роль в его успехе. Однако, элемент случайности также нельзя сбрасывать со счетов. Бывает, что композитора основательно забывают и тогда одна надежда ... на его пророка. Эта метафора не нова. Гектору Берлиозу приписывают афоризм:
Нет бога кроме Баха, и Мендельсон пророк его ...
По сути, Феликс Мендельсон-Бартольди, вернул музыку Иоганна Себастьяна Баха широкому кругу слушателей. Среди композиторов сочинения Баха никто особо и не забывал, они пользовались уважением, их изучали Моцарт и Бетховен. Но в музыкальных вкусах публики господствовали классицизм и зарождающийся романтизм.
Это аналогично процессам протекающим сейчас в массовой культуре. Было время когда все сходили с ума от "итальянцев". Голоса Тото Кутуньо, Риккардо Фольи, Пупо, Аль Бано и Ромины Пауэр доминировали в фонотеках граждан. И где они теперь? Где вообще итальянская эстрада? Кто-нибудь её слушает?
Мендельсон преподнёс Баха в собственной аранжировке, с существенными сокращениями, иначе его бы не стали слушать. Публику надо было приручать к барочному звучанию постепенно. Вокруг любого пророка рано или поздно начинают сгущаться мифы. Мендельсон не стал исключением.
История обретения партитуры баховских "Страстей по Матфею" наглядное тому подтверждение. По легенде в неё заворачивали то ли сыр, то ли масло. Не проходил бы мимо магазинчика "Altenburger und Söhne" некий композитор Карл Цельтер, не продал бы он спасённый манускрипт бабушке Мендельсона, получил бы Феликс на 14-ти летие вместо баховской партитуры модную трость - может тогда и не было сейчас у нас Иоганна Себастьяна. Но это так, фантазии. История в сослагательном наклонении не работает.
Сам Бах любил слушать музыку Антонио Вивальди. И не только слушать, но и перекладывать его концерты в органные сочинения. После смерти Вивальди его музыку надёжно забывают. О нём ничего не знают ни Моцарт, ни Бетховен, ни Чайковский. Как бы и не было композитора совсем.
Пророком Вивальди считается итальянский музыковед Альберто Джентили, приложивший немало усилий в 20-е годы прошлого века к отысканию его произведений в архивах монастырей и частных коллекциях. Поиски и находки сочинений плодовитого итальянца продолжаются и по сей день. Говорят, что он считал себя оперным композитором, а 400 с гаком инструментальных концертов это так ... для разминки. Вот 90 его опер - это уже серьёзно. И чем-то истории с новыми обретениями вивальдиевского наследия начинают напоминать самую известную музыкальную мистификацию и связанную с ней возрождением ещё одного итальянца - Томазо Альбинони.
Но в случае с Альбинони пророк превзошёл своего бога, хотя всеми силами пытался остаться в тени. Итальянский музыковед Ремо Джадзотто так и не признался в авторстве "Адажио соль минор для струнных и органа". Но надо сказать, что устойчивого интереса к музыке Альбинони в мировых масштабах не случилось. Тут он уступает и Баху, и Вивальди. Немного ренессанса - не более того.
Возвращаясь к начальной мысли, хочу подвести небольшой итог. Мало иметь талант к композиторству, ещё необходима какая-то доля везения, чтобы плоды твоего творчества не пошли в качестве кульков для селёдки, на растопку камина или не попали под бомбёжку англосаксов. Иначе придётся ждать своего пророка. Который может и не придти.
Традиционная несмешная байка:
Вскоре после переезда в Советский Союз турецкий поэт Назым Хикмет должен был отправиться в Стокгольм на заседание бюро Всемирного Совета Мира. Перед отъездом Хикмету сказали, что в составе делегации есть человек, который будет помогать её членам в организационных вопросах или при любых затруднениях, но имя человека не назвали, или Хикмет его забыл.
В Стокгольме, когда ему что-то понадобилось, он, присмотревшись к людям, с которыми приехал, решил что таким человеком мог быть только один - скромный, стеснительный, в больших круглых очках, старавшийся держаться незаметно. Хикмет обратился к нему с какой-то просьбой. Человек тут же отправился выполнять поручение. Ещё и ещё обращался к нему Хикмет: просил узнать адреса музеев и выставок, купить билеты в театр, на концерты. Уже в Москве, прощаясь с исполнительным человеком, Хикмет дал ему номер своего телефона, а в ответ получил визитную карточку. В ней значилось: Композитор Дмитрий Дмитриевич Шостакович.
Все публикации канала удобно собраны в одном месте - КАТАЛОГ. Сохраните его себе, чтобы ничего не потерять.